Страсть демона (ЛП)

Наслаждаясь моментом, когда Норман отвлекся, пока мужчина наслаждался своим угощением, которым была мягкая кожа шеи Эммы, её руки осторожно сняли пиджак, который был на нем, и сразу же начали расстегивать белый жилет под ним.

Только для того, чтобы хмыкнуть, обнаружив под ним ещё один кусок ткани. Боже, этот человек был таким дразнящим, даже не пытаясь.

Эмма услышала, как он усмехнулся, и осторожно подняла лицо, чтобы посмотреть на него, когда он поцеловал её в губы так естественно, что она покраснела.

— Терпение — это всегда ключ к получению самого лучшего.

Она почувствовала, как его руки потянулись, чтобы помочь ей снять с него одежду, и на её лице появилась ухмылка, когда она почувствовала твердость, которая не была скрыта их нижней одеждой.

— Это так, Норман? Мы оба сегодня очень нетерпеливы.

Её изумрудные глаза следили за движением его губ, когда он нежно прикусывал их, маска, которую он носил, позволяла ей смотреть ему в глаза, но она была уверена, что он был в мысленной битве с правилами этикета, о которых он так заботился, и просто поддался, чтобы взять её, как демон, которым он был.

Что ж, она с радостью поможет ему выбрать.

Теперь все его рубашки исчезли, ее руки дразнили кожу его живота, прослеживая линию, которая симметрично разделяла это элегантное тело, а затем копируя спиральный символ татуировки, который она нашла на его груди, прямо там, где должно было быть его сердце.

Символ был темнее, чем кожа Нормана, и выглядел так, словно был выжжен на его нежной коже. Когда её мысли начали отвлекаться от их деятельности и больше сосредотачиваться на этой отметине и ее происхождении, Норман, казалось, хотел избежать этой темы, когда он безрассудно развернул их, спина Эммы мягко ударилась о ковер под ними.

Её глаза слегка расширились от внезапной перемены, но не отреагировали, когда большие ногти потянули её за рубашку, даже будучи нежными, чтобы не причинить ей боль. Норман, возможно, недооценил свою сильную демоническую хватку, поскольку он только видел, как пуговицы улетели, оставив нежные груди бесстыдно открытыми для него. Корсет в области живота только помогал держать груди Эммы элегантными и естественно круглыми, её соски были обнажены.

— Почему ты не носишь бюстгальтер…? — спросил он, его голос был полон вожделения и желания, и его руки путешествовали по её бокам, пока не достигли, чтобы схватить каждую из её грудей в каждую из своих рук.

Спина Эммы выгнулась дугой на земле, её соски были настолько чувствительны к щипку, что Норман зажал их между пальцами и лизнул её шею, за которым последовало тяжелое дыхание.

— Я задал тебе вопрос, Эмма.

— Я… На мне и так было слишком много одежды, поэтому я просто подумала, что ты…

— Что я не замечу? Что ж, если бы не эта ситуация, возможно, ты была бы права, — одна из его рук скользнула вниз по центру корсета, разрывая мягкие линии, которые держали его вместе до самого последнего, теперь они были одинаково открыты друг для друга, прежде чем Норман наклонился, чтобы захватить её правый сосок в рот, наслаждаясь её самым громким стоном до этого момента.

— Норман, — услышав свое имя таким непристойным голосом от Эммы, он почувствовал, как по спине пробежала дрожь. Прежде чем лечь на нее сверху, между ее ног, он позволил ей устроиться поудобнее. Эмма тут же обхватила его ногами, прижимая так близко, как только могла.

Отчетливый язык демона переместился, чтобы обратить внимание на другой сосок, и он начал привыкать к прекрасным звукам удовольствия, которые исходили изо рта Эммы.

Эмма, лежащая на боку, была в полном беспорядке, ее руки теребили белоснежные волосы Нормана, а ее бедра просто пытались встретиться с бедрами Нормана, пытаясь ослабить ощущение пожара в ее сердцевине. Она была совершенно мокрой, вероятно, лучше, чем если бы приняла душ, и она никогда не помнила, чтобы была в таком состоянии.

Через некоторое время Норман начал спускаться поцелуями вниз по её животу, и его руки теперь раздвигали складки её длинной юбки и дразнили подол её нижнего белья.

Когда он стянул с нее трусики, горячее дыхание коснулось её нижней части живота, Эмма больше не могла терпеть поддразнивания, будучи немного грубой, когда она притянула своего возлюбленного ближе к себе и сомкнула их губы в ещё одном грязном поцелуе.

— Норман, пожалуйста… Я больше не могу… — она посмотрела на маску после поцелуя и увидела, как на его лице появилась улыбка. О, как сильно она хотела, чтобы эта маска исчезла с его лица.

Вокруг него всегда была эта таинственная аура, такая очаровательная, что она могла только приблизиться к нему, но она хотела видеть его таким, какой он есть, без масок, без секретов.

Он, казалось, понял невыразимое желание, когда схватил её руку и нежно положил её на край своей маски, нежно кивнув ей, прежде чем наклониться для еще одного поцелуя.

Поцелуй был нежным, как и все это время. Не было никакой спешки, и когда они отстранились, маска стояла в руке Эммы. Она чувствовала это, даже не открывая глаз.