Страсть еще жива

Ларк нельзя было назвать романтичной. После того как ее отец поступил с ее матерью, она не доверяла мужчинам и избегала отношений. Чтобы с ней не произошло ничего подобного, ей пришлось стать независимой и самодостаточной. Гибсону удалось пробить ее защитную броню.

– Ты собираешься стать фермером? – предложила она, наблюдая за тем, как зимородок нырнул в воду и мгновение спустя вынырнул с блестящей рыбкой в клюве. – Когда я в последний раз разговаривала со своей бабушкой, она упомянула о твоих планах.

Гибсон ответил ей не сразу. Сорвав травинку, которая росла в расщелине камня, он с задумчивым видом намотал ее на палец. Разувшись, Ларк потрогала мыском ноги воду, затем снова посмотрела на своего бывшего мужа.

– Антония говорила мне, что у меня есть все для того, чтобы стать хорошим фермером, – произнес он наконец.

Теплота в его голосе напомнила ей о том, что ему доставляло удовольствие общаться с ее бабушкой. Он не любил говорить о своей семье. Ларк знала, что суровый деспотичный отец бросил их с матерью, когда Гибсону было восемь или девять лет. Что после этого матери пришлось работать на двух работах, чтобы обеспечивать себя и сына. Из-за этого она мало времени проводила дома. Ларк сочувствовала Стефани Вон. Та хотела сблизиться с сыном, но Гибсон держал ее на расстоянии.

– Раз бабушка так сказала, значит, так оно и есть. – Она посмотрела на его руки с тонкими полосками старых шрамов. – Но у тебя получились бы и многие другие вещи. Главное, найти что-то, что будет доставлять тебе удовольствие.

Издав невеселый смешок, он бросил травинку на землю.

– Мне доставляет удовольствие то, что у меня хорошо получается.

– Гибсон, у тебя столько денег, сколько большинству людей никогда не удастся заработать. Ты можешь заняться тем, к чему испытываешь страсть. Осуществить любую свою мечту.

Он повернулся к ней лицом:

– Это неправда, Ларк. Когда-то я испытывал страсть к тебе, но ты осталась для меня недосягаемой мечтой.

От этих слов ее разум затуманился. Она почувствовала, что ее по-прежнему к нему влечет, несмотря на всю боль, которую он ей причинил. Но она не собиралась идти на поводу у этого влечения, каким бы сильным оно ни было. Она напомнила себе, что Гибсон даже не попытался бороться за сохранение их брака. Он не попытался ее вернуть и сразу сдался.

Она ни за что не стала бы просить его уйти из спорта, но она была абсолютно уверена в том, что он мог бы проводить больше времени дома. Другим игрокам это удавалось. И он мог бы что-то делать, чтобы она не чувствовала себя одинокой, когда он уезжал.

– Мы оба сделали выбор и отказались от мечты. – Покачав головой, она ударила мыском ноги по воде, и брызги разлетелись в стороны. – То, что между нами было, подобно реке, в которую нельзя войти дважды.

Поднявшись, Ларк обулась и сказала себе, что ей пора уходить.

Гибсон смотрел вслед удаляющейся Ларк. В голове у него повторялись ее последние слова. Он хотел ее окликнуть, но понимал, что ему следует быть осторожным.

Он не был с ней согласен, но не был готов спорить со своей умной бывшей женой. Будучи опытным психоаналитиком, она умела быстро проникнуть сквозь его защитные барьеры и понять, какая внутренняя причина заставляет его отстаивать ту или иную точку зрения.

И все же он не мог не отреагировать на приговор, который она вынесла их отношениям. Не мог позволить ей обесценивать то, что между ними было.

Встав с камня, он немного пробежал вдоль реки, затем свернул на тропинку, ведущую в Крукт-Элм, и быстро догнал Ларк.

– Ты ведь знаешь, что это неправда, Ларк.

Она остановилась и повернулась к нему лицом. Ее зеленые глаза были ярче обычного.

– Что из того, что я сказала, неправда? То, что мы оба отказались от своей мечты? Или то, что между нами давно все кончено и прошлое забыто?

Внутренний голос напомнил ему, что это не он отказался от их общей мечты. Но тема для спора была слишком опасной, поэтому он решил в нее не погружаться.

Они стояли так близко друг к другу, что он чувствовал аромат лавандового мыла, которое она предпочитала. Его тут же охватила ностальгия, такая же сильная, как сексуальное желание, которое он испытывал всякий раз, когда она была рядом.

– Да, наши отношения в прошлом, но ни один из нас их не забыл. Иначе бы… – Его взгляд самопроизвольно опустился на ее грудь, и он заставил себя снова посмотреть на ее лицо и сжал руки в кулаки, чтобы не прикоснуться к ней. – Иначе бы мы оба не были так напряжены.

Ларк моргнула несколько раз. Это определенно указывало на то, что ей понадобилось время, чтобы сохранить самообладание.

– Причина кроется в уязвленной гордости, нежели в чем-то другом. Не думаю, что кому-то из нас доставляет удовольствие терпеть неудачи.

– Ты считаешь, что наш брак был неудачным?

Черт побери, она всегда умела давить на его болевые точки.

– Он закончился в здании суда, и мы разошлись в разные стороны. – Ее глаза заблестели, дыхание участилось. – Как еще его можно назвать?

Двумя лучшими годами в его жизни. Затем она ушла от него, когда он больше всего в ней нуждался. Но сейчас ему меньше всего хотелось бередить старые раны.