Страсть герцога

И всегда хотела работать агентессой у Видока, притворяясь кем-то другим, путешествуя по экзотическим местам и внедряясь в высшие и низшие слои общества. Быть шпионкой. Это звучало так захватывающе!

Герцог посмотрел на нее взглядом, который она, в какой уже раз, не смогла прочесть.

– Все равно никто никогда не поверит, что мы с вами брат и сестра. Мы и говорим, и выглядим слишком по-разному. – Его голос стал похож на тихую, но резкую барабанную дробь. – И могу вас заверить, что у меня никогда не выйдет относиться к вам как к сестре.

– Потому что я настолько ниже вас по социальному положению? – вскипела она вновь.

– Потому что вы настолько красивы. – Увидев, что она напряглась, герцог добавил печально: – Я не могу притворяться, что не заметил этого. И, насколько мне известно, братья не должны замечать подобных вещей в сестрах.

Его прямота застала Лизетт врасплох, и она почувствовала, как сквозь выстроенную стену недоверия начинает проникать тепло. Лизетт боролась с этим ощущением. Вероятнее всего, он пытался добиться своего лестью, увидев, что угрозы не работают. Он явно думал, что она потеряет голову от мысли о том, что герцог считает ее красивой, и согласится пойти на уступки.

Наглая тварь.

– Не важно, поверят ли в это люди. Не зная, кем мы являемся на самом деле, они могут строить любые догадки. Мы – двое относительно анонимных путешественников. Никто не привяжет настоящую меня к настоящему вам. Да меня вообще вряд ли кто-то знает. Я вернулась в Англию всего полгода назад.

Герцог склонил голову набок.

– И все же вы отошли от двери, чтобы ваши соседи не увидели, как вы говорите со мной в ночной рубашке и пеньюаре.

Ее щеки вновь вспыхнули.

– Это другое. Я не могу позволить, чтобы мои соседи распускали обо мне слухи, потому что это может плохо отразиться на «Расследованиях Мэнтона».

– Точно, – протянул он.

– И мои соседи не поедут дилижансом до Брайтона и не сядут на паром до Дьепа. Если я не поеду вместе с вами в вашей карете до трактира «Золотой крест», никто ничего не заподозрит. Мы прибудем туда по отдельности и позволим Шоу разобраться с моими соседями. Он умеет рассказывать истории. Он-то как раз является профессиональным актером.

– Ваш дворецкий – актер? – произнес герцог, не веря своим ушам.

– Ну, он не совсем дворецкий. Он у нас скорее и швец, и жнец, и на дуде игрец. Но актер он превосходный. Так что, как видите, волноваться не о чем.

– Да уж, – ответил он, воздев очи горе. – Подумать только, какой катастрофой все обернется, если вы или я допустим оплошность, которая нас раскроет.

– Да ладно вам, ваша милость. Считайте это приключением, – сказала она твердо. Ему не удастся ее отговорить. – По правде говоря, вы похожи на человека, которому бы оно не помешало.

Он хитро взглянул на нее.

– Дилижанс от «Золотого креста» домчит нас к побережью задолго до полуночи, – продолжала Лизетт. – А там мы сядем на паром до Дьепа с первыми лучами солнца.

– Правда? – сказал герцог сухо.

Она проигнорировала это замечание, пребывая в решимости настоять на своем.

– Я знаю, что отъезд в два будет означать, что у нас есть всего несколько часов на сборы, но вы все равно не захотите брать с собой много вещей – только одежду Дома и самое необходимое. Ничего дорогого, что привлекло бы к вам внимание. И никаких больших сундуков – в дилижансах нет места для таких вещей. – Лизетт подошла к окну. – А еще вы не должны показываться у трактира в своей карете, или…

– Вы забываете одну вещь, мисс Бонно.

Отвернувшись от окна, она увидела, что он стоит, расставив ноги и сложив руки за спиной. Его пригвоздивший Лизетт к месту стальной взгляд придавал ему по-настоящему герцогский вид.

– А именно? – спросила она, изображая безразличие.

– Я еще не согласился на ваш план.

Лизетт приготовилась к сражению, не обращая внимания на тревожную дрожь, пробежавшую по ее спине.

– Однако и не предложили никакого другого осуществимого плана, на который согласилась бы я. Потому, если вы не можете прочесть мои мысли и получить информацию, которую ищете, вам придется работать со мной. Или позволить истории с платком вашего брата остаться интригующей тайной.

Герцог хмуро на нее посмотрел. Она встретила его взгляд.

Наконец он тихо выругался.

– Учитывая, что время поджимает, вы не оставляете мне выбора.

– Никакого, – согласилась Лизетт.

Ей и правда удалось победить!

Она направилась к двери. Худшее было позади.

– Я посмотрю, что из вещей Дома может вам подойти…

– Я сам найду себе одежду, – прервал ее герцог. – Уверен, один из моих слуг сможет предоставить мне нечто, в достаточной мере отличающееся от моих «привычных роскошных нарядов», чтобы вас это устроило.

– О. – Как она могла забыть, что у него есть легионы слуг, чтобы отдавать им приказы и брать на время у них одежду? – Разумеется.

По коридору и лестнице они шли в полном молчании. Когда они достигли входа, куда Скримшоу уже принес сюртук и цилиндр герцога, Лайонс оглянулся на Лизетт, и его глаза сверкнули.