Страсть и гнев

Слава Богу, она тогда взяла себя в руки и напомнила ему о его обязанностях.

У Фанни вдруг заурчало в животе, и она смущенно закусила губу. Что ей сказать? Что она трусливо бежала, потому что не желала слушать, как он будет умолять ее ничего не говорить Мейбл? Ведь слова Ральфа неизбежно опошлили бы то, что она испытала в его объятиях…

В отчаянии она покачала головой, с трудом удерживая себя от извинений, но, к счастью, он не ждал от нее объяснений, по крайней мере, еще не ждал.

Он заговорил снова, но уже не так мрачно: — Когда я приехал к вам в офис, ваша помощница сказала мне, что вы дома, с температурой. И она же дала мне ваш адрес, когда я ей честно признался, что у меня к вам жизненно важное дело, которое не терпит никаких отлагательств. Если она решила, что это касается свадебной церемонии, пусть думает так.

Едва Ральф упомянул о свадьбе, как у Фанни стало тяжело на душе. Но она постаралась взять себя в руки, боясь опять разрыдаться у него на глазах при жестоком напоминании о том, какой он, в сущности, негодяй.

Фанни вновь заставила себя посмотреть на него.

— И не устраивайте скандала своей милой помощнице. Она долго сопротивлялась. Настаивала, что достаточно опытна и сама может решить любую проблему. Однако я был настойчив.

Как будто Фанни не знала, каким он может быть!

— И ключи вы достали таким же способом, насколько я понимаю? — пробормотала она, холодно усмехаясь.

— Правильно. Но старик оказался более сговорчивым. — Ральф отошел от стола и взглянул на часы. — Я чуть было не пропустил время. Вам пора пить ваше лекарство. Но сначала вы должны поесть. Как насчет вареных яиц?

Фанни отрицательно покачала головой. При одном упоминании о еде ее затошнило. И голова опять закружилась. Наверное, от слабости.

— Уходите, — устало проговорила она. — Спасибо за все, что вы для меня сделали. Но вам пора идти. Я не хочу, чтобы вы тут оставались. У вас могут быть неприятности из-за меня…

Фанни упала на подушку, прекрасно понимая, что говорит неправду. Она хотела, чтобы он остался навсегда, вошел в ее жизнь и любил бы ее, как она его любит. Но это было невозможно.

— Мейбл будет вас искать. Она сказала это не столько затем, чтобы напомнить ему о его обязанностях, сколько для того, чтобы напомнить себе о них и защитить себя от него. Однако от этого у нее только сильнее разболелось сердце. И Фанни закрыла глаза, пряча набежавшие слезы,

— Никуда я не пойду, пока вы в таком ужасном состоянии, — твердо проговорил он. — Вот вы поправитесь, мы поговорим и тогда, может быть…

Фанни была слишком слаба, чтобы спорить и настаивать, поэтому она отвернулась к стене, не понимая, зачем ему нужно оставаться тут… а он, судя по его словам, собирался пробыть тут долго… Неужели только затем, чтобы заставить ее все же выслушать себя?

Она решила не думать об этом сейчас. Еще будет время…

Фанни слышала, как он долит по комнате, приподнялась на локте, чтобы принять лекарство, потом выпила еще полстакана апельсинового сока, который он ей принес, опять повернулась к стене и постаралась заснуть.

Она то спала, то просыпалась, то опять забывалась беспокойным сном. Ей нужен был покой. Хотелось забыть Ральфа, но он постоянно врывался в ее тревожные сны.

Наверное, ему отчаянно нужно, чтобы она держала язык за зубами насчет той ночи… Он во что бы то ни стало хочет жениться на бедняжке Мейбл, естественно, из-за ее поместья… Ей, Фанни, он ничего не может дать, хотя сам не знает, как сильно подчинил ее себе… А Мейбл? Что их связывает? Что бы ни связывало, это очень серьезно, если она не может уйти от него к любимому мужчине… Как Мейбл сказала? Есть другие соображения, которые делают ее свадьбу неизбежной… Имущество?..

Когда Фанни проснулась в очередной раз, комната тонула в темноте, если не считать лампы на столе, освещавшей угол и часть кухня с холодильником, газовой плитой и поцарапанной раковиной. Ральф спал в кресле. Спал тихо и спокойно, как младенец. Хотя Фанни не представляла, как можно спать в этом неудобном кресле с поломанным подлокотником.

Не раз она решала, что пора поменять мебель, но так и не поменяла. Деньги надо было вкладывать в бизнес, да и в ее квартирке все равно никто не бывал, кроме нее самой. А вот кресло надо было сменить…

Героическим усилием Фанни спустила ноги с кровати, стараясь не разбудить спящего. В неярком свете лампы он был так красив! У Фанни пересохло во рту от одного взгляда на него. Стоило ей на него посмотреть, как сердце начинало колотиться и дыхание прерывалось. Она торопливо отвернулась и потянулась за халатом, который оказался под кроватью. У нее закружилась голова, и комната поплыла перед глазами…

Ральф проснулся. В мгновение ока он оказался рядом с ней и поднял ее с пола.

— Зачем вы поднялись?! — закричал он.

Фанни прищурилась, чтобы сфокусировать взгляд. Ральф и вправду был в ярости и кричал на нее, хотя Фанни никак не могла понять почему. Потом он сказал:

— Если вам что-то надо, зовите меня.

Ясно?

Он так разозлился, что мог бы наверное и убить ее, с удивлением подумала Фанни, когда к ней вернулась относительная ясность мыслей.