Страсть и кровь (СИ)

В ту ночь, когда Тиана позволила ему себя испить, он впервые вкусил крови разумного существа. И это было непередаваемое ощущение искрящегося счастья, сводящее с ума. Он сам до сих пор недоумевал, откуда в нём взялись силы остановиться по первой её просьбе.

После он уже успел попробовать и бандитов, и гоблинов, и даже чокнутых религиозных фанатиков, но к своему удивлению, ощущения от их крови не шли не в какое сравнение с теми, что он испытал вкусив эту огненоволосую эльфийку.

Астарион упорно гнал от себя мысли, что дело именно в Тиане. Он не собирался ни к кому привязываться. Не желал, чтобы кто-то мог снова влиять на его решения, когда он наконец-то получил драгоценную свободу от контроля проклятого Касадора.

Но эта лесная дикарка не отпускала ни его мысли, ни тело! Даже когда он ушёл, попытавшись разорвать эту навясчивую связь и убедить себя, что она презирает его и считает просто чудовищем, запах её крови настиг вампира сквозь невероятное расстояние, вынуждая вернуться, заставляя сходить с ума и сдерживать свои порывы до адской боли в каждой мышце его тела. Он вытерпел от Касадора не мало изощрённых пыток, но даже этому изобретательному извращенцу, не удавалось заставить Астариона испытать то, что он пережил тем вечером, неся на своих руках истекающую кровью Тиану.

Нет, больше он не хотел от неё бежать, наоборот, чувствовал горячее желание быть к ней как можно ближе.

Астарион скривился от омерзения. Это было отвратительно! Он поражённо наблюдал, как его гордая эльфийка встаёт на колени перед каким-то вонючим гоблином и подносит свои нежные губы к его мерзкой, наверняка, не разу в жизни немытой, ноге!

Да, он сам подначивал её согласится на этот абсурдный акт поклонения, но был уверен, что она никогда в жизни на такое не пойдёт!

— И даже не надейся, что я тебя снова после этого поцелую! — серьёзно заявил эльф, когда Тиана, необъяснимо довольная, подошла к нему, попивающему в сторонке, присвоенную им, бутылку красного вина.

Эльфийка хитро сощурилась, одарив его шальной улыбкой, а затем вдруг разомкнула губы, демонстрируя зажатое между зубами золотое кольцо с изумрудом, которое она игриво прокручивала языком.

— Беру свои слова обратно! Такое мастерское владение языком чертовски заводит! — восхищённо признал вампир, не представляя, как ей удалось незаметно стянуть украшение с пальца гоблина.

— Я же говорила, что у меня много талантов! — подмигнула она, примеряя свою добычу.

От её шутливой фразы Астарион ощутил новую волну возбуждения разрядом приятно покалывающих молний прокатившейся по телу. Хватит ли ему сил дождаться вечера и не наброситься на неё в ближайшем тёмном углу? Ведь это желание копится в нём уже так долго.

Она заинтриговала вампира ещё при первой встрече. Он то был уверен, что легко справится с тонкой, наивно готовой прийти на помощь незнакомцу, эльфийкой. Но она удивила его своими боевыми навыками и рьяным характером.

Тогда он посчитал её одной из нелюдимых отшельниц, презирающих веселье и азарт. И вновь Тиана его поразила — компанейская и озорная, она совершенно не вязалась с его представлениями о хмурых следопытах Глухолесья.

Он никогда не знал, чего от неё ждать. Когда ему казалось, что она готова разорвать его на куски — Тиана вдруг соглашалась помочь. Когда он считал, будто совершенно ей безразличен — охотница неожиданно проявляла заботу. А стоило открыться ей, и эльфийка ранила в самое больное место.

Астариона бесило, пугало и страшно будоражило всё то, что заставляла его испытывать эта рыжая чертовка.

— Что ж, шляясь здесь мы вряд ли достигнем цели. Все предводители гоблинов, да и Халсин, должно быть, тоже внутри, — как всегда раздражённо заметила подошедшая к ним Шэдоухарт. — Так что может хватит тратить время на всякую ерунду?

— Это, между прочим, продуманный саботаж в тылу врага! — наигранно оскорбился Астарион, допивая последний глоток вина.

— И в чём же он заключается, позволь узнать? — недоверчиво приподняла одну бровь жрица.

— Дайте мне ещё немного времени, и я обещаю, что смогу заставить гоблинов упиться до смерти! — заговорщицки прошептал вампир, критически оценивая объёмы оставшейся у гоблинов выпивки.

Возможно раньше его бы даже позабавили клеймения полоумной шаманки и искусная порка безумного жреца Ловиатар, но только не теперь, когда это касалось его эльфийки.

После вчерашнего разговора вампир не мог не заметить, как побледнела охотница, ощутив запах палённой плоти, наполняющий большую разорённую залу храма. Как она стиснула зубы, когда эта обвешанная яркими перьями и костями гоблинша потянулась к ней, сжимая в руке добела раскалённое клеймо. И чёрт возьми, всё это вызывало в нём не веселье, а лишь жгучее желание защитить Тиану, пусть она и сама прекрасно справлялась, мастерски изображая верную последовательницу Абсолюта.

Видимо вжившись в эту роль охотница с серьёзным видом продолжала слушать бредни этого Абдирака: