Страсть и власть

— Я так не опекала тебя, не так ли, Марийка Вентворс? Я пока не нашла для тебя достойного мужика.

— Никто не сможет занять место Дейвида.

— Я это знаю. Как всегда мелю языком, не думая, что говорю. Конечно, никто его тебе не заменит. Но вокруг есть и другие мужчины, Дейвид не брал у тебя клятву оставаться вдовой до смерти, я надеюсь.

Марийке очень хотелось снова лечь спать.

— Тебе нужно заснуть. С Маком или без него.

— И тебе нужно выспаться. Обещаю, что не буду тебя больше будить, по крайней мере, сегодня ночью.

Обе одновременно повесили трубки. Еще две лампы в спальнях погасли, одна в Вашингтоне, другая — в Нью-Йорке.

Грядущий день обещал быть добрым и счастливым для этих двух бостонских подруг, известных, привлекательных, в расцвете жизненных сил.

* * *

Владелец "Арены", аристократического вида Сирио Маччиони цепким взглядом охватил весь зал ресторана: в этот ноябрьский полдень был необычный наплыв посетителей. На мгновение его внимание привлекла женщина в красном за вторым столиком.

Синьора Марийка Вентворс обедала с преуспевающим бизнесменом Миллером, владельцем фабрики домашней мебели. Выглядела она прекрасно ~ в красном платье "от Адольфо" с распущенными темными волосами. Все, кто имел хоть какой-то вес в Вашингтоне, знали ее и любили. "Женщина высокого вкуса!" — подумал Сирис, она никогда не кочевряжилась, где сидеть. Если бы все его клиенты были настолько любезны и неприхотливы.

Сидни Миллер пригласил своего консультанта по общественным связям, Марийку Вентворс, отобедать с ним в "Арене" и поговорить о продлении контракта, отнимавшего слишком много времени и сил. Марийка подумывала отказаться от продления договора, который стал для нее невыгодным. Сидни же, наоборот, хотел уговорить ее сотрудничать с ним и дальше.

Когда Марийка вошла в ресторан, Сидни уже сидел за заказанным столиком, Сирио Маччиони усадил его на одно из самых удобных мест, а вокруг суетились услужливые официанты. Предупредительный сервис и отменная кухня — вот почему Сидни любил сюда захаживать.

Компания по производству дорогой домашней мебели получила в этом году приличную прибыль. Сын русского эмигранта, работавшего на бойне, Сидни "сделал себя сам", закончив престижный университет в Принстоне и Хартонскую школу бизнеса. Он занимался живописью и музыкой. Его манеры были безупречны, как и дорогой английский костюм. Чрезвычайно предприимчивый, он стал одним из процветающих детей Уолл-стрита. Для небольшой консультативной фирмы Марийки Вентворс в то время он был очень выгодным клиентом.

Сегодня им предстояло обсудить расчет услуг по рекламе и другим общественным связям за год. Марийка была спокойна, все необходимые цифры она четко держала в памяти, единственное тайное оружие, которое она решила использовать на предстоящей встрече, было ее сногсшибательное красное платье, в котором она и явилась в ресторан. Ее агентство отлично справилось с пожеланиями Миллера, обеспечив компании заметные публикации в прессе и широкую рекламу.

— Марийка, вы выглядите сногсшибательно! — Его взгляд из-под золоченой оправы очков "от Картье", как компьютер, фиксировал все детали: походку, изящно облегавшее фигуру платье, бриллиантовую брошь.

Сидни очаровывался красивыми женщинами и не скрывал это от них. После всех комплиментарных приветствий, вежливых расспросов о семьях, выбора меню и аперитива настал черед бизнеса. Марийка вручила Сидни подробный отчет о рекламной кампании, проведенной ее агентством, попросив "прочитать как-нибудь на досуге, если найдется свободная минутка".

— Спасибо, Марийка, я изучу ваш отчет, как только вернусь в свой офис. — Сидни сунул конверт в карман пиджака, считая неприличным за обедом с дамой читать деловые бумаги.

Марийка про себя отметила, что Миллер кого-то ждал, время от времени он пристально осматривал зал, поглядывая на часы. Ей это не очень понравилось, но она старалась подавить в себе скептицизм. Она вкратце описала то, что содержалось в ее отчете, но Сидни прервал ее:

— Смотрите-ка, и Санд здесь. Ведь это она?

Марийка проследила за его взглядом. Она увидела известную журналистку-сплетницу, сидящую одну за столом, видимо, поджидавшую запоздалого сотрапезника.

— Интересно, кто же испытывает ее терпение, заставляя себя ждать? — с ехидцей спросил Сидни.

Марийка насупилась, обиженная его невниманием.