Страсть искажает все (СИ)

Тот пнув на прощанье валявшиеся на полу щипцы, прошагал прочь. Когда дверь захлопнулась, оставив в подвале наедине с полусознательным Буртенко, Кирилл отпустил Риту. Потеряв равновесие, она рухнула на колени. Подниматься сил не оставалось. Так к Руслану казалось ближе.

Пошатываясь, подползла к Буртенко. Распластавшись на полу, он лежал неподвижно. Слабо заметное дыхание говорило о присутствии жизни в его теле. Позабыв о стоящем рядом Кирилле, погладила Руса по щеке. Ощутила жар, исходящий от мужчины и холод ледяных капель, стекающих с волос.

— Прости меня, Руслан. — Одними губами прошептала.

— Я ему сейчас даже завидую. — Вмешался хладнокровно Кирилл.

— Что? — Оглянувшись, Одинцова осмотрела мужчину, что, сунув руки в карманы брюк, наблюдал за разворачивающейся драмой. — У него жар. Вы избили его до полусмерти. Чему завидовать?

— За все годы нашего знакомства ты ни разу не переживала за меня, как волнуешься за этого своего Волкодава, за Бурого. Какой-то вонючий охранник тебе дороже мужика, с которым столько лет бок о бок.

— Если бы ты был на его месте, и за тебя переживала.

— Cама-то веришь? — Горько ухмыльнувшись, пошарил по карманам в поисках сигарет. Нервничал. — Будь я на его месте, на месте моих палачей был бы Чернышевский и, возможно, Руслан. А ты стояла рядом и наблюдала.

— Они бы ни за что…

Запнулась на полуслове, сообразив, что не может знать наверняка на что способны или неспособны эти мужчины. Тем паче с трудом представлялась собственная реакция.

— Видишь, сама не знаешь на что они готовы пойти. — Подтвердил Рощин.

— Да. — Опустив веки, согласилась. — Но на этом самом месте Руслан и я не хочу, чтобы он умирал из-за меня и твоей жестокости. Он хороший человек и не заслужил этого.

Повисла пауза. Рощин молчал, будто что-то взвешивая. Рита ждала его слов, как приговора. Откажет — поползет к нему на коленях. Умолять будет. Ноги целовать, если потребуется. Что угодно сделает. Ляжет под всех его охранников. В конце концов, что её тело, не раз использование сотнями мужчин, по сравнению с жизнью небезразличного человека.

— Ты пойдешь со мной на тендер. — Не спросил, констатировал факт. — Изобразишь счастливую спутницу. Если там будет Чернышевский, а он, скорее всего, там будет, словом с ним не обмолвишься. Тем более не вздумаешь переметнуться. Ты будешь со мной. Дальше решим, что делать.

На последней фразе послышались удаляющиеся шаги. Одинцова глянула на спину уходящего мужчины остановив:

— А Руслан?

— А Руслан… — Обернувшись, вздернул безразлично плечами. — Посидит пока здесь. Будет умным парнем, начнет содействовать, может, отправим на свободу. А нет… Если считаешь, что пожизненный плен лучше смерти, так тому и быть.

Не желая больше слушать, мужчина вышел из подвала, стукнув дверью.

И это все? Кирилл сдался? Неужели так просто? Остаться с ним взамен на жизнь Бури? Не самая страшная плата, учитывая, что Рощин и без того не планировал её освобождать. Или это блажь? Не хотелось допускать мысли, что мужчина обманывает. Но задумываться об этом рано. Главное, удалось отсрочить казнь. Дальше что-то выдумает. В конце концов, Чернышевский должен кинуться на поиски товарища. Вытащить. Иначе быть не может…

— Рита… — Хриплый стон вернул Одинцову в настоящее.

Резко обкрутившись, увидела, что Руслан открыл веки.

— Русланчик, миленький, я придумаю что-то. — Поглаживая мужчину по голове, пробормотала Маргарита. Слезы вновь покатились по щекам. — Я найду способ убедить Кирилла отпустить тебя. Придумаю, как сбежать.

— Рит… — Морщась, позвал Буря. Видно, как тяжело давалось ему каждое слово. Но сумел выговорить: — Я не предал вас. Я им ничего не рассказал.

— Я знаю. — Закивала Рита. — И это неважно.

— Для меня важно. Не хочу, чтобы эта хрень всю жизнь напоминала о моем предательстве. — Нащупав на боку клеймо, скривился от боли. — Надеюсь, эта лысая сволочь не лилию мне выжгла?

— И сейчас шутишь?

— Плакать, что ли. Не хотелось бы потом объясняться перед бабами, почему на мне метка проститутки. — Поймав непонимание на лице Одинцовой, выдохнул: — Извини…

В другой ситуации возмутилась случайно всплывшему упоминанию о её прошлом. Но нынче все неважно. Сама невольно улыбнулась. Руслан, собираясь что-то еще сказать, зашелся в хриплом кашле. Приподняв ослабшую руку, указал на горло.

— Пить? — Догадалась Одинцова осматриваясь.

Узрев неподалеку с пустым ведром кружку с остатками воды, притянула. Положив голову Бури к себе на колени, осторожно напоила.

— Это ты извини, что приходится переживать это. — Отставив кружку, пролепетала.

— Ерунда. Я догадывался, что все так обернется. Если для меня все закончится в этих стенах, можешь выполнить одну просьбу? — Снизу всматриваясь в девичьи глаза.

— Не закончится! Не говори так! — Отрицательно закивала, боясь и представить такое.

— Рит, я серьезно. Всякое может случиться. — Настаивал Руслан, хмурясь и изнемогая от боли.

Отказать не имела права. Поэтому несмело кивнула.