Страсть на грани

— А не было. Только на пять. И следующая — на восемь. Вот эта, видишь, самая большая и тяжелая. Он ее из Крыма привез.

— А потом? — Олег неожиданно для себя заинтересовался морскими подарками. Было в них что-то тревожно-необычное.

— Вот эту он мне на тринадцатилетие преподнес, а вот эта, — голос Леры чуть дрогнул, — эта была последняя, которую он мне подарил. На двадцать один год. И вскоре после этого умер.

— А самую последнюю ты сама покупала? — Олег показал на стоящую с краю совершенную раковину, переливающуюся всеми цветами радуги.

— Нет, эту мне бабуля подарила. В этом году. Сказала, что дед ей наказал, если его не станет, вручить мне в тридцать четыре года.

— Странная закономерность, — нахмурившись, заметил Олег.

— Почему? — удивилась Лера.

— В детстве он тебе их дарил почти каждый год. Потом начались перерывы. После его смерти этот перерыв вообще составил тринадцать лет. — Олег замолчал, словно осененный какой-то мыслью.

— Ты чего? — встревожилась Лера.

— Да так, — он махнул рукой, — мелькнуло что-то в голове и ушло. Не важно. Странно, что Степка с Антошкой при всей их непоседливости эти раковины не разбили.

— Ну что ты, им с детства было запрещено их трогать, — сказала Лера. — Это же память о дедушке. Они его уже не застали, только из моих рассказов знают, какой он был замечательный. А раковины эти мы с ними изучали. В энциклопедии читали, какая откуда. Мальчишкам интересно было, они ж такие любопытные. Слушай, а что они так тихо сидят? — вдруг всполошилась она. — Уже полчаса из соседней комнаты ни звука.

Решительно распахнув дверь, она выскочила в другую комнату, вслед за ней выглянул и Олег. Степка с Антоном сидели на диване голова к голове и что-то с увлечением рассматривали. Подойдя поближе, Лера не поверила собственным глазам. Ее сыновья держали в руках по павлиньему перу.

* * *

Дорога блестела на солнце, будто смазанная маслом. Машины, плывущие впереди, казались маленькими утлыми лодочками, ныряющими на спусках и подъемах, словно на волнах.

По обе стороны в небо уходили мачты сосен. Сосны так и назывались — корабельные. И Лера любила представлять, как раньше их спиливали и отвозили на верфи Санкт-Петербурга или Архангельска, чтобы оснастить корабли, отправляющиеся в дальние трудные странствия.

Сама она о странствиях только мечтала. Истово и со вкусом. На путешествия у нее не было ни денег, ни времени. Поэтому и поездку к маме — подумаешь, всего-то семьдесят километров! — она всегда воспринимала как пусть и маленькое, но приключение.

Настроение у нее было отличное. В последнее время жизнь то и дело преподносила ей сюрпризы. Неприятные не имели последствий, а приятные грели душу.

К примеру, вчера Золотов вымыл все окна. Ей даже просить не пришлось. После разговора с Игорем продолжать уборку она не смогла. Пришлось делать все первого мая. Она только заикнулась о том, что надо бы пропылесосить квартиру, пока она разбирается со стеклами, как он заявил, что пылесосить будет Степка, пыль везде протрет Антошка, а окна он вымоет сам.

— Не хватало тебе еще с девятого этажа выпасть! — категорически заявил муж. — У тебя зачем мужики в доме? Неужто чтобы ты сама с уборкой корячилась?

— Не знаю, — честно ответила Лера. — Мужики в доме у меня практически не переводились, но трудового ража по поводу уборки я за ними что-то не припоминаю.

— Стыдно, значит, должно быть мужикам, — резюмировал Олег, бросив строгий взгляд на ее приунывших сыновей. Глядя на их кислые мордочки, такие родные и любимые, Лера так и прыснула со смеху.

В общем, в восемь рук с весенней генеральной уборкой они справились в два счета. Или в один присест. Щурились от солнца блестящие окна, пуская солнечные зайчики, благоухал свежестью чистый тюль, скрипел начищенный до блеска ламинат, улыбалась Лера, сосредоточенно сопели мальчишки, что-то напевал под нос Олег.

— Ну вот, а ты боялась, — резюмировал он, когда через четыре часа отмытую до блеска квартиру стало просто не узнать. — Сейчас за продуктами на завтра — и в кино.

— А обедать? — Лера стояла перед открытым холодильником, с сомнением заглядывая внутрь. Кроме замаринованного кролика там ничего не было.

— Кролика готовим на ужин. А обедать будем в кафе в торговом центре. Надо же отметить День весны и труда, тем более что мы все действительно потрудились.

— Ура-а-а! — Степка и Антошка с гиканьем побежали переодеваться.

— А после романтического ужина с кроликом и белым вином нас ждет ночь, — Золотов перешел на шепот, от которого у Леры тут же вспыхнули уши. — Я вообще-то намеревался с пользой провести прошедшую, но некоторые так разволновались из-за каких-то дурацких перьев, что не ответили мне взаимностью.

— Ты правда думаешь, что по поводу этих перьев волноваться не надо? — спросила Лера.

— Мне казалось, что я вчера тебя убедил. Подумаешь, история — кто-то засунул в почтовый ящик два павлиньих пера! Мальчишки их нашли. Делов-то…

— Олег, и все-таки мне кажется, что происходит что-то странное. К бабуле влезли и оставили павлинье перо. Нам подбросили два пера и кролика…