Страсть на холсте твоего преступления

— Что все это значит? Похищение среди бела дня? Да Вы сумасшедший, если думаете, что мой отец не найдет меня. Меня будут искать! И меня найдут, а вас засудят за ограбление. Ни один человек в этом мире не сможет удерживать меня, будь ты хоть сыном президента! Моя мать засудит вас, а отец получит обратно меня и свои документы, понятно? Не пытайтесь подлизываться ко мне милым обращением и едой, со мной не прокатит! И когда в этом чертовом доме ответят хоть на один вопрос? — кричала я, притопнув ногой и схватив дорогую вазу с сухоцветами, я зарядила ей по полу. Осколочный шум разрезал не только пол, но и мои уши пронзающим звоном. Никто не шелохнулся, Эйвон тихо засмеялся, после чего Харрис грозно сверкнул глазами в него.

— Успокойся, Тереза, — приказал грубый баритон Харриса, который облокотился локтями о свои ноги и скрестил их в замок. Положение хищника? Я вам покажу жертву!

— Успокоиться? Вы хоть понимаете, насколько в абсурдной ситуации я нахожусь? Вы заперли меня в своем доме, кормите, но не отвечаете ни на один мой адекватный вопрос! Говорите чертовыми загадками, будто только это интересует меня, — кричала я, сжимая руки в кулаки так сильно, что на ладонях появлялись следы от ногтей. Оба мужчины молча слушали, наблюдая за моей истерикой.

— Может быть Вам нужно позлить отца? Запугать его? Я так просто не дамся! — вскрикнула я и достав вилку из рукава платья, я приставила ее к своей шее. Теперь то Эйвон дернулся, а я отошла на шаг, выставив руку вперед. Я схватила осколок разбившейся вазы и крепко сжала его, почувствовав острую боль в руке. Кровь хлынула из моей руки, капая и окрашивая светлый паркет. Эмоции бурлили в центре моей груди, желая вырваться.

— Я сделаю все за Вас, убью себя сама! — истерически вскричала я.

— Вилкой? — спросил Эйвон, и я сглотнула, ощутив железо на своей шее и капающую горячую кровь с руки.

Одним движением Эйвон притянул меня за вытянутую руку и развернул, от чего я спиной ударилась об его тело. Он сзади крепко прижимал мою руку к своей, а потом отбросил вилку и ухмыльнулся прямо на ухо.

— Духу не хватит, — шепнул он и отошел от меня. Я осталась безоружна. И одна. И готова была заплакать на месте. Осколок выпал из руки, и я осмотрела ее, ужасаясь кровью и рваной раной.

— Сядь, Тереза! — громко и грубо прикрикнул Харрис, от испуга я вздрогнула и кинула взгляд в пол, словно обиженный ребенок.

— Зря ты это, Хендерсон. В незнакомом месте с малознакомыми людьми ты выводишь их на гнев, и тебе неизвестно что они могут с тобой сделать. Ты совсем не знаешь Харриса, хорошая девочка. Думаешь угрозы и истерика выведут нас на эмоции? Ты дура, Тереза, раз решила причинять себе боль и попытаться шантажировать нас. В следующий раз найди более умный ход, хотя до тебя он дойдет не скоро, — хмыкнул рядом со мной Эйвон, уходящий на кухню. Я медленно обернулась на Харриса, который из-под лба грозил на меня своим взглядом. Когда я села на диван, снова была в упор к мужчине. У Харриса идеально сбалансированные черты лица, словно он был нарисован древним божеством. Гладкая и чистая кожа создает эффект безупречности. А я сидела здесь, пугаясь каждого его движения, держа руку в крови.

— Эйвон прав, Тереза, ты не дома, и я не твои родители, которым ты можешь показывать свой раздражающий и детский характер. Я не буду нежен и добр к тебе, по натуре я не таков, — учтиво и спокойно проговорил Харрис. Меня раздражало его лицо, лишенное эмоций и выразительные голубые глаза.

— Я пытаюсь выжить, — ответила я на его слова и скрестила руки на груди.

— Разве тебя насилуют и пытаются убить? Я создал для тебя все возможные комфортные условия, что не характерно для меня, я просто не привык к женскому обществу в своем доме. Я не трогал тебя, пока ты спала, убедил оставить тебя в той же одежде, а не переодевать без твоего разрешения, я приказал повару сделать завтрак из разных блюд, так как не разбираюсь в твоих предпочтениях, заставил водителя и Эйвона таскаться по торговому центру в поисках косметички, чтобы ты могла привести себя в порядок. Так что я сделал не так, Лилиан? — от его четких и спокойных слов моё сердце забилось чаще. Я прокрутила в голове все возможные минусы, которые он сделал и плюсов действительно было больше. Для чего вся эта фальшивость?

— Разве я не похищена? Вы сами сказали, что Вашим ограблением буду я, так перестаньте загадывать и скажите точно, что вам от меня нужно. Вы убиваете меня своим молчанием, — произнесла я, смотря на него. Он постучал пальцем об свою руку и выдохнул.

— Это так, — вежливо сказал пустой мужчина и встал с кресла, его длинные ноги преодолели расстояние между нами и он подошел ко мне. Я опустила руки на диван, кровь остановилась и по краям засохла, я вжалась пальцами в дорогую плетеную кожу. Рука Харриса приблизилась к моему лицу и подняла меня за подбородок, он аккуратно держал его пальцами. Теплые руки жгли место нашего соприкосновения. Я испуганно раскрыла для него свои глаза, а он всматривался в них, пытаясь найти нужную ему эмоцию.