Страсть по расчету (Строптивая леди)

Но сколь зловещи его намерения? Лишь похитить на день-другой Стоунлея? Но она и правда не слышала ничего другого.

Девушка вспомнила, как распространялся о турках ее отец, не зная, что она в гостиной. Возможно ли, чтобы нахлынувшие события, задуманные Текстедом, подразумевали незаконную торговлю в Средиземноморье, о которой не подозревает ее легковерный отец.

— Что вы знаете о Северной Африке? — спросила она Стоунлея.

Лорд молчал. Шарлотта оцепенела, у нее закружилась голова.

Сколько они уже проехали? Три с половиной мили? Осталось еще полторы.

— Пожалуйста, скажите, — взмолилась девушка, глядя вперед и видя мокрые от пота крупы лошадей и пар, валивший от их тел в прохладном ночном воздухе. — Я должна все знать.

— Мои агенты сообщают, что Текстед тесно общается с местными правителями — деями Туниса и Триполи. В XV веке лорд Эксмут казнил каждого десятого алжирца, пытаясь искоренить пиратство. Но морские разбойники по-прежнему беспокоят Средиземноморье, грабя и похищая людей, хотя действуют они теперь осторожнее.

— И чего надеется достичь Текстед?

— Многого. Уверен — власти, состояния, его преумножения…

— Но он едва ли не самый богатый в королевстве человек.

— Некоторым всегда мало, их жажда неутолима. Но думаю, им владеет не просто страсть к накоплению… его привлекает сама возможность завоевывать, подчинять.

Шарлотта тряхнула головой, как бы желая отогнать слова Стоунлея. Но у нее не было причин сомневаться. Лорд ничего не приобретал, очерняя в ее глазах маркиза.

— Вчера вечером, когда я приехала от вас, — начала Шарлотта, — папа получил письмо. Его люди сообщали, будто стало известно, что его деловое предприятие — обман. Что он хочет создать фиктивную компанию, получить средства и воссоздать в Северной Африке сильное государство. Папа пришел в ужас и решил, что это вы распустили этот слух, чтобы уничтожить его. Ведь если такое дойдет до принца, он никогда не воспользуется своим влиянием, чтобы помочь отцу.

Стоунлей усмехнулся.

— И вы этому верите? — спросил он.

— Вы сказали мне, что поклялись погубить отца. Как же я могу не верить?

Стоунлей, нахмурившись, глядел в сторону.

— Вы признались мне, Шарлотта, что, хотя приехали в Брайтон с не очень-то благородными намерениями в отношении моего сердца, вскоре поняли, что не испытываете желания осуществить задуманное. — Он повернулся к девушке и пристально посмотрел ей в глаза. — Может, я и поклялся уничтожить сэра Джона, но, признаюсь, испытал облегчение, когда увидел, что он губит себя сам, без всякой помощи с моей стороны. И теперь, по прошествии стольких лет, зачем мне распространять подобные слухи, если я намерен ухаживать за его дочерью? Ведь если она узнает, это навсегда отвратит от меня ее сердце. Я был бы круглым дураком, поступая так.

Шарлотта приняла его разумный и правдивый ответ. Она некоторое время молчала и наконец спросила:

— Почему Текстед сам не пойдет к принцу или не использует свое влияние в парламенте, чтобы получить грамоту? Зачем ему нужен сэр Джон?

— Принц обожает вашего отца. А Текстеда с принцем не связывают теплые чувства. Да и в парламенте маркиз не пользуется доверием и не вызывает симпатии со стороны пэров. Они его никогда не поддержат, настолько он неприятен. Так что никто не даст ему грамоты. Ни за что.

— Каким бы плохим ни казался мой отец, он никогда не станет участвовать в работорговле. Он не опустится до такой бесчеловечности и подлости.

— Вам следовало бы лучше знать своего отца, — спокойно сказал Стоунлей.

— Вы мне не верите? — неприятно пораженная, воскликнула Шарлотта.

— Вы так и не спросили у него, почему я дал слово погубить его?

Шарлотта перевела дыхание.

— Он под любым предлогом уклонялся от ответа. Сказал, что ради меня хочет забыть существовавшие между вами недоразумения и разногласия. Я ничего от него не узнала. А поскольку он казался довольным тем, как развивались наши с вами отношения, я понадеялась, что все устроится, какие бы причины не лежали в основе вашей ссоры.

Стоунлей вздохнул. Некоторое время был слышен лишь стук копыт и фырканье лошадей.

Шарлотта ощущала исходившее от лорда напряжение. Она снова глянула в окошко на причудливые тени, ложившиеся на изгороди, кусты и лужайки. Позади осталось более четырех миль. Ей хотелось открыть Стоунлею истинную причину их путешествия. Вынужденная ложь мучила Шарлотту. Она решила, что на ферме они с сэром Джоном — Текстеда там не будет — разберутся в двуличии маркиза там, где это касается ее отца и грамоты. А до тех пор ей придется помучиться.

Стоунлей наконец заговорил, в голосе его прозвучало облегчение.

— Шарлотта, будет лучше, если вы узнаете, что произошло несколько лет назад и заставило меня возненавидеть вашего отца. Примерно через год после смерти вашей матери у сэра Джона начались первые неприятности с ростовщиками — у него набралось счетов почти на пятнадцать тысяч.

— Он так и сказал мне вчера вечером, — подтвердила Шарлотта. — Хотя цифра, названная им, была не так велика.