Страсть в наследство

Когда Антон с Даной появляются на пороге гостиной, я пристально смотрю на девушку. Как будто ища ответа на вопрос… Но не нахожу. Не понимаю. Тупо пялюсь в ее лицо, зачем-то смотрю на прическу, вроде бы сделанную на скорую руку, но она ей так идет. Открывает изящную шею, и уши, сережки… Надо же, я скупил практически половину ювелирного магазина, а она выбирала те, самые простые, которые мне вручили в качестве подарка. В этих гвоздиках вроде топазы, хотя я не особо разбираюсь в камнях.

– Все в порядке? – спрашиваю я. Дана кивает, прикрывает рот ладошкой, пряча за этим движением глубокий зев.

– Я устала, – говорит тихо. – Могу я пойти в свою комнату?

– Тебе незачем у меня спрашивать подобное, – заявляю я. И говорю это почему-то с напряжением, и в голосе, и в лице. Меня раздражает, что она просит у меня разрешения?

– Спокойной ночи, – произносит Дана с улыбкой. Кивает Антону и идёт к лестнице.

Услышав, как хлопнула дверь на втором этаже, жестом подзываю к себе нового охранника новоиспечённой жены брата. Он подходит.

– Вы о чем-то разговаривали? – спрашиваю я.

– О собаке, – отвечает он.

– Больше ни о чем?

– Больше ни о чем.

С досадой машу рукой. Антон это понимает правильно и уходит.

А я бросаю взгляд на часы – время детское. Но понять усталость Даны можно, столько событий у нее за сегодня. У меня, кстати, тоже. Думаю, что тоже надо идти, можно лечь спать пораньше. Это был длинный день. Странный.

А сколько их ещё впереди?

Утром меня будит телефонный звонок. На экране высвечивается улыбающееся лицо Романа. Снимаю трубку:

– Алло.

– Привет, Рус, как дела?

Голос брата звучит бодро и весело. И, к моему удивлению, в первый раз, звоня из больницы, он начинает разговор с приветствия. А не с вопроса про свою Дану.

– Да все нормально.

– А у меня сегодня последняя беседа с психологом. После нее разрешают ехать домой, – сообщает Рома.

– Отлично, – придавая голосу радости, отвечаю я. – Ждём тебя.

Почему я сказал «ждём»? Имел в виду себя и Дану? О да, она, пожалуй, ждёт моего брата больше меня.

После этой мысли появляется сомнение – а что, если Дана все раскусит, увидев брата и поговорив с ним? Что, если он не удовлетворит всех ее желаний и ожиданий? Она предупреждена о болезни брата. И среагировала спокойно… А вот если Рома не ответит на ее вопросы о их прошлом? О ее прошлом?

– Я пришлю за тобой машину. Во сколько? – говорю я.

– Пусть приедет к трем часам, – отвечает брат, и, попрощавшись, мы кладём трубки.

Сомнение не проходит. Продолжает давить, а с ним ещё приходит чуть запоздалое чувство вины. По отношению к Дане.

Твою мать! Получается, что я обманом, насильно женил ее на Ромке. Хотя она об этом не подозревает. Пока. Но… ведь если её не ищут – значит, она никому не нужна? А вот Ромке – да. Да и жить она будет как в шоколаде, у нее будет все самое лучшее: шмотки, рестораны, курорты. И Рома никогда ее не обидит. Уют, внимание… Этого ведь не мало? Этим ведь можно окупить липовый брак? Или я себе это внушаю, успокаиваю себя этим?

Отгоняю эти мысли и резко встаю с кровати. Иду в ванную. Быстрый душ – и вот я уже одетый покидаю комнату.

Не успев спуститься с лестницы, слышу голоса на первом этаже в столовой. А заходя в нее, с удивлением наблюдаю такую картину: Нина и Антон сидят за столом, попивая что-то из кружек, а Дана стоит возле плиты в белом фартуке. Обычно такой надевает Нина.

– Доброе утро! – громко здороваюсь я. Антон с Ниной тут же вскакивают с мест и одинаково растерянно смотрят на меня, как люди, застуканные на месте преступления. А Дана, оборачиваясь, отвечает:

– Доброе, – поворачивается обратно к плите и ловко переворачивает деревянной лопаткой нечто, похожее на блинчик, на сковороде. Надо же, она умеет готовить. И то, что она готовит сейчас, пахнет особенно, сладко, маняще. Хочется попробовать.

– Рома звонил, – сразу сообщаю я. – Сегодня приедет.

Дана, услышав это, вновь оборачивается и улыбается. Довольно так, торжествующе и жизнерадостно.

Да и вся она такая… А еще… домашняя, что ли. В этом фартуке, надетом поверх джинсовых шорт и белой маечки. Я подмечаю, что у нее длинные, стройные ноги, а самая задняя часть тела очаровательно выпячивает… Какие облегающие, эти шорты!

Не смотреть! Что, я женщин с красивым задом никогда не видел?

– Завтракать будешь? – спрашивает она. Я киваю и сажусь. Нина делает вид, что ей зачем-то срочно нужно выйти, и уходит. Вслед за ней выходит и Антон. И мы с Даной остаёмся вдвоем.

Она ставит передо мной тарелку с тремя сложенным треугольниками блинчиками. Рядом тут же оказываются две пиалки – в одной сметана, в другой варенье. Я беру блин, макаю его в сметану и откусываю. Клянусь, ничего вкуснее я не ел. Даже у Нины блины получаются не такими.

Когда я доедаю третий блинчик, Дана выключает плиту, отправляя последний блин на внушительную стопку других, и садится рядом. Смотрит на меня. Чувствую, сейчас опять начнется. Вопросы, в ответах на которые мне придется в очередной раз юлить.

– Я тут подумала, знаешь, странно, что паспорт я оставила дома… – произносит она. И от этой фразы я немного теряюсь.