Читаем Страсть Волка полностью

Под магическим куполом, установленным отцом несколько лет назад, тут всегда цветут цветы и щебечут живые птицы.

Баснословно дорого и непозволительно роскошно для обедневшего рода, но когда лекарь говорит, что это поможет обреченной матушке, отец готов пойти на что угодно.

И вот теперь этим “что угодно” станет мой брак с Альгиром.

— Признайтесь честно, — капитан улыбается и смотрит на меня из-под темных ресниц. — Я вам не нравлюсь, Нанна?

Что это? Вопрос с подвохом? Насмешка? Или какая-то проверка?

Нервничаю, как какая-нибудь девчонка, и с ужасом обдумываю все возможные варианты, а капитан начинает смеяться, чем совершенно ставит меня в тупик.

— Никаких проверок, обещаю.

Я невольно ахаю и прикрываю рот рукой.

— Вы читаете мысли, капитан?

— Зачем? У вас на лице все написано.

С трудом сглатываю горьковатую слюну и стараюсь говорить беззаботно, будто меня совсем-совсем ничего не тревожит:

— Вы меня немного пугаете. Но что в этом удивительного — мы почти не знакомы.

– “Пугаю”? — капитан удивленно изгибает бровь и склоняется над ближайшей пестрой клумбой. — Но я совершенно безобиден, дорогая! Как и этот цветок.

Он вкладывает в мою ладонь белоснежную гроздь ландышей, а я невольно вздрагиваю от приторного до головокружения аромата и потихоньку теряю нить беседы. Невежливо просто стоять и молчать, правда? Альгир же не просто так сюда приехал?

— Я приехал к вам с просьбой, Нанна.

Опять он все угадывает так, будто владеет чарами!

— Я хотел бы просить ваших родителей перенести церемонию в мой замок.

Не сразу осознаю, о какой церемонии речь.

О брачной? Но почему? Матушка так хотела, чтобы праздник прошел здесь, где все было мне родным…

— Я понимаю ваши сомнения, дорогая, — Альгир сжимает мою руку в теплой ладони и мягко поглаживает кожу большим пальцем. — Но, к сожалению, мне придется предстать перед правителем по срочному делу, сразу же после церемонии. И добраться в срок отсюда будет проблематично.

— Капитан Альгир!

Я не успеваю ничего ответить, как к нам подлетает матушка — белоснежное облако оборок и кружев — она сверкает ослепительной улыбкой и распространяет вокруг цветочное благоухание, в котором угадывается тонкий дух старой болезни. Белоснежная кожа лица сильно напудрена, чтобы скрыть россыпь темных пятен, покрывающих ее щеки и шею.

Лихорадочный блеск лиственно-зеленых глаз одновременно и пугает, и вызывает жалость, но я не смею ни жестом, ни словом показать, как мне страшно и тошно видеть ее такой… угасающей.

Все будет хорошо.

Все обязательно будет хорошо!

Альгир — человек слова. Он обещал помочь.

Матушка подхватывает капитана под локоть и тянет его в дом, а я так и стою в центре дорожки и смотрю на цветок, зажатый в дрожащей ладони.

“…я совершенно безобиден”.

Губы кривятся в кислой улыбке, а в груди стягивается холодный тошнотворный комок неопределенности, который я никак не могу распутать.

Разве вы не знаете, капитан, что ландыш — смертельно ядовит?

Разумеется, матушка не отказывает. Лепечет что-то тихонько, кокетливо поправляет выбившуюся из прически прядь волос и то и дело касается кончиками пальцев руки Альгира. Воздушная, невесомая и нереальная, она, как никогда, далека от меня в этот момент. Я чувствую себя камнем, на котором весело щебечет беззаботная птица.

Даже если с небес свалятся обе луны, то ее решительное: “Конечно-конечно, капитан, все, что захотите” — не изменится ни на одно слово. Я пытаюсь возражать — очень деликатно, конечно, но настойчиво, ведь это поместье — мой дом.

Моя единственная крепость, где все знакомо и привычно.

Необходимость проводить церемонию в чужом замке пугает, но разве я могу что-то изменить?

Матушка только раздраженно цыкает, взмахивает рукой, как крылом, и лучезарно улыбается капитану, будто мои слова — досадный шум.

— Нам придется уехать раньше, чтобы подготовить все к вашему приезду, — Альгир говорит мягко, как с ребенком, его взгляд искрится лукавством.

— Не переживайте, капитан! — чирикает матушка, а я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. — Нанна! Надеюсь, у тебя все готово?

Можно подумать, у меня столько вещей, что на их сбор придется потратить несколько дней.

— Да, мама, — тихо отвечаю я и стараюсь смотреть перед собой и не сталкиваться взглядом с женихом. Кто знает, как он воспримет мое недовольство, что скажет и не сочтет ли это капризом избалованного ребенка.

Смотрю в сторону, туда где пышно цветут темно-синие бархатные гортензии — гордость и радость матушки — и в голову приходит мысль, что у незнакомца из сна глаза были такого же оттенка.

Воспоминание бьет по щекам раскаленным стыдом и скручивает живот, выворачивает меня наизнанку и заставляет сбиться с шага. Всего на мгновение, но мне кажется, что все обязательно это заметят, однако никто не обращает внимания. Альгир все еще прислушивается к матушке, а она рассказывает ему какую-то нелепую чушь.

По большей части слухи и сплетни, в которых ни капли правды.

Перейти на страницу:

Все книги серии Семь принцев Эронгары

Похожие книги