Страсть за кадром

- Я видела совершенно потрясающие цвета, Бретт: аквамарина, крокса, морской волны - и все такие сочные, почти транспарантные. Не знаю, с каких времен я не видела подобных платьев, просто дух захватывает, - восторженно говорила Фозби. - Какую бы ты предложила концепцию изображения такой одежды?

Бретт поняла, что Фозби испытывает ее. И, не желая показаться растерянной, она сказала первое, что пришло ей в голову:

- Твое описание вызывает в воображении стиль классической и древнегреческой одежды. Я понимаю, что есть платья вне временной элегантности, отражающие линии тела. Они не требуют ни изменения, ни совершенствования, а только прославления. Думаю, лучше снимать модели и статистов в движении на фоне бесхитростного белого полотна, чтобы подчеркнуть насыщенность ткани. Она продолжала с таким воодушевлением, словно это была уже ее работа.

Когда Бретт замолчала, Фозби еще какое-то время продолжала писать, потом сказала:

- Ты же знаешь, дорогая, что я очень люблю наряды. Когда я была молодая, мама думала, что у меня какие-то отклонения: когда мы заходили в магазин, я старалась буквально изучить каждое платье, блузку, любой предмет туалета. Любая обнова волнует меня. Иногда я покупаю что-нибудь и отправляю в свою уборную на год или на два, прежде чем надеть. И потом я стараюсь скомбинировать с чем-то, что ношу давно, и это дает полное ощущение, что вещь мне давно знакома. Сейчас это был большой обходной маневр, чтобы открыть тебе секрет: то же самое чувство и в отношениях с людьми, которых я подбираю для работы. Я всегда их тщательно проверяю и провожу с ними много времени, чтобы поближе познакомиться, перед тем как мы будем работать вместе. Ты, наверно, решила, что я или одинока, или садистка, когда приглашала тебя так часто, казалось бы, ни для чего, на самом деле это один из видов моего безумия.

Мне понравились твои мысли. Моя ассистентка свяжется с тобой, чтобы назначить совещание редакторов и подходящее время для съемок. Думаю, тебе пора выйти в свет.

Бретт ликовала. Эта работа будет важной вехой в ее карьере.

***

День съемок выдался мрачным и дождливым, но на площадке царило оживление. Фозби сидела в своем директорском кресле справа от Бретт и ее камеры. Она была совершенно спокойна и не проявляла ни малейшей нервозности при работе с новым фотографом. Ассистент Бретт разорвал черную обертку с только что отснятой моментальной пленки и передал ей. Она тут же взяла лупу и стала внимательно рассматривать снимок. Задержав дыхание, она подошла к Фозби.

- Изумительно! - воскликнула она, и после того, как все остальные произвели последнюю проверку и приготовления, Бретт начала.

Когда снимали вторую кассету, вдруг погас свет. Проигрыватель замолк на полутоне, лопасти вентилятора стали крутиться все медленнее, пока не остановились. И почти в унисон взвизгнула вся группа.

Бретт, сбитая с толку, побежала вниз и на полпути столкнулась с Терезой.

- Что случилось? Все лампы погасли, - крикнула Тереза.

- И наверху тоже. Пойду в подвал, проверю предохранители.

Все пробки были в порядке, но во всем доме электричества не было.

Бретт объяснила ситуацию Фозби, и та предложила прерваться на ранний ленч, чтобы дать Бретт время решить проблему. Пока вся бригада сидела и при свечах поглощала пищу, Бретт и Тереза упорно дозванивались в контору по надзору за электросетями. Наконец они нашли электрика.

- У счетчика обрезаны провода, посмотрите, вот здесь, - сообщил электрик после тщательного осмотра.

- Вы шутите, - недоверчиво произнесла Бретт.

- Посмотрите сами.

Он светил фонариком, а Бретт вглядывалась через его плечо. И она увидела... Мурашки побежали по спине. Кто-то залез в ее дом и сделал так, чтобы свет погас как раз в середине съемки.

- Что будем делать? - спросил он.

- Соедините провода и сделайте так, чтобы зажегся свет, но ничего не нарушайте, - ответила она.

Когда Бретт спросила Терезу, та припомнила, что за день до этого кто-то, назвавшись электриком, заходил и спускался в подвал.

- Ты видела его документы? - спросила Бретт.

- Нет, я никогда не проверяю. Он был в синей униформе и с фонариком. Я впустила его. Мой Бог, он был здесь, чтобы сделать сегодня это!

Тереза заплакала. Бретт успокоила ее и попросила позвонить в полицию, а сама продолжила съемки.

В половине шестого подкатила полицейская машина, и Бретт, извинившись перед всеми, вышла к полицейским. Они записали ее показания, обследовали подвал и сказали, что позже ей позвонит следователь. Никто из бригады не избежал допроса, чтобы по крупицам собрать воедино всю историю происшествия. Все пришли к единому мнению, что кто-то намеренно вредит Бретт Ларсен, и сочувствовали ей. Бригада работала до девяти вечера и все запланированные снимки были сделаны. Подходя к двери, Фозби пожала руку Бретт:

- Будь осторожна, дорогая. Что-то очень нехорошее случилось сегодня. Ты должна разобраться.

***

- Тереза рассказала, что случилось. Это очень тревожно. Кто-то был в нашем доме, - взволнованно сказал Джефри, встретив ее наверху.