Страсти болотные

– Резон в этой версии есть, – подключилась Аня, искусно пуская колечки сигаретного дыма в окно, – но, куда делись остальные наркотики-успокоительные – целый портфель, как-никак! И зачем Сироткин покинул дом таким странным и где-то рискованным способом: через окно второго этажа? Надо обладать некоторыми навыками гимнаста, чтобы из окна перелезть на дерево, стоящее не так уж близко к дому, не выпустить портфель с деньгами, опуститься на землю и сохранить себя невредимым. А главное, не совсем понятно: зачем нужно такое усложнённое бегство, когда есть время ретироваться нормальным путём через двери?

– Остальных наркотиков просто не существовало: Сироткин подсунул партнёру только образец, используя его доверие к себе А времени у него и не хватало, очевидно, – продолжил защищать свою версию Аксён Бытин. – Пока бы он спустился со второго этажа, дошёл до ворот, где у Васьки-сторожа будка с телефоном, то…

В то время как коллеги проводили мозговую атаку, Сизов, закончив с леденцом, откинулся на спинку стула, внимательно слушал и размышлял…

Аксёна Бытина к нему приставили недавно, по принципу “на тебе Боже что нам не гоже!” Младший сержант Бытин являл собой тип сугубо семейного человека. Трое детей, из которых старшему было около десяти, а младшему год, домовитая жена, мастерица готовить блюда даже из отдалённо съедобных продуктов; одомашненный тесть, бывший водитель-ассенизатор, тёща, потомственная портниха-надомница и пятикомнатный дом с огородом и садом на тридцати сотках – весь этот обоз, обременённый моральными и телесными обязанностями, мужественно тащил Аксён. Его голова всегда была занята семейными заботами. Даже в милицейскую лексику Бытин вносил словечки и изречения наподобие: “посадить огурцов”, то есть установить оперативное наблюдение; “коленами в угол и на соль”, то есть отправить в СИЗО, и т.д. Он приносил на работу приличную сумку с “тормозком” из наименований, переваливающих за десяток; постоянно жевал не только жвачку и, казалось, говорил исключительно о своём семействе. Как ему при этом ещё удавалось участвовать в следственной работе – оставалось тайной, даже для наиболее наблюдательных и умственно продвинутых коллег. Тем не менее, отличался проницательностью, острым умом и в успех некоторых дел внёс ощутимую лепту. И всё же… большинство руководителей подразделений УГРО старались избавляться от полного, с виду неповоротливого, семейно озабоченного сотрудника.

Это было их первое с Бытиным совместное дело, поэтому Сизов относился к сержанту с внутренней настороженностью. Но в силу природного такта, не стремился высказывать явно свои чувства.

– Тогда возникает другая “непонятка”: а куда же подевался в этот щекотливый момент Задия? – продолжала терзать Бытина Аня. – Не мог же Сироткин при нём заниматься этой гимнастикой.

– Проще простого, – расплылся в довольной улыбке Аксён, – Сироткин мог что-нибудь попросить у Задии, например, угостить коньячком, который мы наблюдали на столе, с чем-нибудь вкусным, скажем, шоколадными трюфелями, что и заставило его на время выйти из кабинета.

– Логично, – начала сдаваться Аня, докуривая сигарету и вдавливая её в дно пепельницы, стоящей тут же на подоконнике. – Из этого же следует, что Ким Ваганович проверял содержимое пакета с предполагаемым наркотиком после исчезновения своего дружка, так?

– Да. Очевидно, он очень доверял партнёру и засомневался только тогда, когда тот неожиданно испарился.

– А зачем Нилу Сироткину было так грубо “кидать” своего делового партнёра? – вновь засомневалась Аня.

– Вот это и есть первый, солидный камень в данный вариант версии, – наконец вмешался Сизов. – Версия о наркотиках привлекательна, хотя сомнительна. Но уже из неё следует, что нам надо хорошо разобраться в Задии как личности и параллельно в его окружении, друзьях, подругах (о чем говорит найденное под столом интимное одеяние) и врагах. Из тех скудных сведений, которые мне удалось выудить на данный момент, следует, что наш сумасшедший не должен быть доверчивым человеком. Посудите сами.

Приехав в начале девяностых с пустой котомкой за плечами из отцвётшей Грузии, Ким Ваганович проделал головокружительный карьерный путь от торговца сомнительными овощами на рынке, до уважаемой должности зама мэра города. Согласитесь, что доверчивый человек споткнулся бы уже где-нибудь в начале такого бурного роста.

– Не плохо бы посмотреть на этот путь с точки зрения законности и моральности, – в паузе сказала Аня, которая уже стояла спиной к окну, сложив руки на талии.