Страсти болотные

– Аксён! – укоризненно оборвал Сизов подчинённого. – Гёте влюбился в семьдесят лет в шестнадцатилетнюю девочку, если я не очень ошибаюсь. У нас же и улика есть… Так что давайте наберём поле причин, отметём явно непроходные и рассмотрим оставшиеся. Чуть позже я приведу случай из практики на этот счёт, а пока продолжай, пожалуйста, Аня…

– Благодарю за поддержку, – картинно поклонилась девушка и усмехнувшись сказала: – Между прочим трусики – улика существенная, если учесть габариты Пульхерии Прокловны…

На что Бытин не преминул возразить:

– Вы же, женщины, народ особенный: ради красоты птичьим помётом не побрезгуете помазаться и на себя можете натянуть то, что в принципе нельзя одеть!

– Помёт – это очень утрированно, – отпарировала девушка, – но к красоте стремимся! Однако, продолжаю перечислять: деньги… шантаж…

– Ну, деньги – они везде присутствуют, – опять влез Бытин (его раздражало желание корреспондента вмешиваться в ход следствия), но Аня не останавливалась и вскоре сама поняла, что такой ряд причин можно продолжать бесконечно.

Пока она говорила, Гордей делал пометки в своём блокноте, который всегда был под рукой. “Голова – это не компьютер, чтобы всё запоминать, – любил говорить он, – её назначение больше думать, а бумага – самое надёжное средство сохранить информацию!”

Аксён тоже понял, что девушка залезла в непроходимые дебри, и собирался похихикать по этому случаю, но Гордей опередил младшего сержанта:

– Думаю, достаточно, – учтиво прервал зардевшуюся девушку, в душе испытывая подспудное удовлетворение, что она самостоятельно ощутила, как непросто вести нить логических рассуждений. – Я отметил твой набор причин и подчеркнул подобные, непроходные и добавил свои. Так вот, поговорим о любви, дорогие христиане-славяне. Найденный образец женской интимной вещи совсем не случаен! Надеюсь, вы обратили внимание на многостаночницу-прислугу, по совместительству горничную, Фаину!

– Симпатичная, шустрая и востроглазая, – высказался Бытин.

– По-моему, вертлявая и хитроватая, к тому же одевается старомодно даже для прислуги – дополнила Аня.

– Мне удалось поговорить с ней тет-а-тет, хотя и коротко, и установить щекотливый момент из жизни Кима Вагановича!

– Неужто с Фаиной… – начал было Бытин.

– Не с Фаиной, но тайная пассия или просто девушка “по вызову” была. Имя, фамилию её Фаина не знает. Горничная помогала парочке встречаться на даче. В связи с этим обстоятельством возникает интересный момент: буквально за несколько дней до сумасшествия нашего клиента, визитёрша исчезла и больше не появлялась.

– Вот вам и “далековато от нашего случая”, товарищ младший сержант, – с иронией, довольная своей неожиданной прозорливостью, кольнула Аня Бытина.

Тот почесал затылок, нахмурился и попытался оправдаться:

– Кто ж этих горячих кавказцев разберёт, ежели они до ста лет вино потребляют и на женщин до гроба заглядываются. Выдаю вариант любовной версии. Девица каким-то образом подставила Задию, о чём и сообщил Сироткин. Ким приходит в отчаяние и…

Тут Бытин запнулся, обдумывая, как увязать остальные факты и улики в одну логическую линию.

Сизов не стал дожидаться конца рассуждений коллеги и продолжил:

– Конечно, об этой девице надо разузнать подробнее (с Фаиной я поговорил мало) тогда и разовьём эту версию. Мы же пойдём дальше…

Более часа ещё рассматривали возможные причины сошествия во внутренний духовный мир зама мэра города. Прервал плодотворную дискуссию звонок Пужаного – начальник “вызывал на ковёр”.

– Пока я буду общаться с полковником, подумайте, какова роль вот этой папки, вернее, её содержимого, – покидая кабинет попросил коллег Сизов.

– Действительно, – надул щёки Бытин, обращаясь к Ане уже миролюбиво, – про неё мы и забыли.

Пужаный встретил Сизова приветливо: за прошедшие сутки (что бывало очень редко) работы для отдела существенно не прибавилось, отчего он мог слегка расслабиться и заняться “мелочёвкой”.

– Садись-ка, доложи подробнее, – протянул руку и указал на стул Пужаный. – Надеюсь, что в этом деле больше жертв нет, кроме свихнувшегося Задии?…

Сизов крепко пожал руку начальнику и неторопливо уселся. Ещё по дороге он обдумывал: как бы убедить скептически настроенного к этому делу Мироновича, что всё серьёзнее, чем предполагалось. Не было здесь трупов, кражи и других веских оснований для перевода этого происшествия в ранг уголовного преступления, но Сизов интуитивно чувствовал: не всё так просто. Как убедить в этом начальника – вот вопрос! Версии, которые вызрели в процессе совместного с коллегами обсуждения, были зыбкими…

Выслушав Сизова о том, что же произошло на даче чиновника, о первых догадках и версиях, Пужаный расслаблено усмехнулся:

– Найдите этого… Сироткина, где-то я уже слышал эту фамилию, и будем закрывать дело: обычная “бытовуха”. У нас работы посерьёзнее достаточно. А наркотики… – это фантазии. У человека нервная работа: как тут без успокоительного. С бабами же своими – пусть сам разбирается. В общем, даю тебе ещё один день и сворачивайся! – твёрдо закончил Пужаный.

– Так… точно, – пожал плечами Сизов, – разрешите идти?