Страсти-мордасти рогоносца

– Позвольте с вами не согласиться, – убежденно заявил наш психолог, – если супруга пошла налево, то на макушке ее благоверного всегда отрастают ветвистые украшения. А тот факт, что муженек лично благословил женушку на адюльтер, не избавляет мужчину от рогов, а, наоборот, делает их на редкость уродливым и гадким украшением.

Эпилог

Ночью меня разбудил звонок телефона. Опасаясь, что проснется муж, я схватила трубку и зашептала:

– Сергеева. Слушаю.

– Таня, зайди ко мне, – так же тихо произнесла Рина.

Я вскочила и, на ходу натягивая халат, бросилась к входной двери. Ремонт у нас до сих пор не закончен – косорукого мастера, которого наняли делать внутреннюю лестницу, соединяющую квартиру свекрови с нашей, мы уже выгнали, а другого пока не нашли, – поэтому так и бегаем к Ирине Леонидовне через подъезд. Бежала я и лихорадочно думала: что произошло? Если свекровь побеспокоила меня ночью, значит, случилось нечто из рук вон!

Вбежав в спальню Рины, я увидела, что она сидит в кровати, не выглядит умирающей, и облегченно выдохнула. Но ведь не просто же так женщина с переломами обеих ног позвала меня среди ночи…

– Вам нужна помощь?

– Хотела встать в туалет, – смущенно пробормотала свекровь, – и вдруг… вот…

Она откинула одеяло. Я уставилась на ее ноги и удивилась:

– Вы сняли гипс? Трудно в нем спать? Но врач специально предупредил: лангетки можно убрать только на короткое время, чтобы помыться, например. А пока, тем более ночью, надо непременно…

– Это не я, – перебила меня Рина. – Я мирно спала, не заметила, как с меня все стянули. Очень осторожно действовали.

Я опешила.

– Кто-то спер ваш гипс?

– Да, – сдавленным голосом подтвердила Ирина Леонидовна.

– В квартире только вы и Надежда Михайловна, – продолжала я. – Хотите сказать, что домработница сошла с ума и украла под покровом темноты гипс?

– Загляни под кровать, – попросила свекровь, – там кто-то шевелится.

В полном недоумении я встала на колени, наклонилась и ахнула:

– Кабачки! Рина, они жрут ваши лангетки!

– Сделай одолжение, отними их, пока обжоры все не слопали, – рассмеялась свекровь.

Минут через пять мне с большим трудом удалось отбить у Роки и Мози одну лангету. Страшно недовольные таким развитием событий бульдожки были выдворены мною за дверь. Я осмотрела свою добычу и пришла к выводу:

– Завтра придется ехать в больницу и делать новые лангеты.

– Только на сей раз уже не стоит использовать ароматизированный гипс, – засмеялась Рина. – Запах шоколада вскружил щенкам голову, и они предприняли ночную грабительскую операцию. В нашем доме орудует преступная группировка, она способна на любые действия.

Я защелкнула лангетку на левой ноге Ирины Леонидовны.

– Надеюсь, до утра не развалится.

– А где вторая? – спохватилась свекровь.

Я опять заглянула под кровать.

– Ее нет. Странно. Роки и Мози вдвоем грызли лангету, которая вернулась к вам.

– И куда подевалась вторая? – недоумевала Рина. – У лангетки-то своих ног нет, она никуда уйти не может.

– Кто-то ее унес, – предположила я. – О! Есть идея. Сейчас вернусь.

Я вышла в коридор, прислушалась и обрадовалась. Ага, похоже, я не ошиблась – из гостиной долетело недовольное ворчание кабачков. Я поспешила в комнату, где ко мне со всех лап с обиженным лаем кинулись Мози и Роки.

– А ну тише! – шикнула я на них, приближаясь к дивану. – Хотя, мальчики, понимаю всю глубину вашего разочарования. Альберт Кузьмич, как вы могли? Интеллигентный воспитанный кот, который вкушает еду, сидя за столом с салфеткой на шее… Вы взяли на себя обязательства сделать из двух глупых и поэтому наглых щенят собак, с которыми не стыдно будет прийти на прием к английской королеве… Альберт Кузьмич, я просто в шоке! Как вы могли спереть лангетку? Да еще с восторгом жрать ее на диване без вилки, ножа и тарелки? Что скажет Надежда Михайловна, когда узнает о вашем поведении? Но если вы отдадите мне этот замечательно пахнущий шоколадом предмет, я никому не расскажу, как низко вы пали.

Я схватила лангетку и потянула ее к себе. Альберт Кузьмич впился в добычу всеми когтями и издал боевой вопль индейцев. Роки мигом напрудил лужу, а Мози уполз под журнальный столик.

– Можешь орать сколько угодно, – рассердилась я, – меня не испугаешь.

После короткой, но яростной борьбы победа оказалась, конечно, на моей стороне. Чувствуя себя кавалерист-девицей, которая в одиночку разгромила армию противника, я, провожаемая гневными причитаниями кота, пошла к Рине и застегнула сильно покусанную лангетку на правой ноге свекрови. Затем вернулась в супружескую спальню, заползла под одеяло, зевнула, закрыла глаза… И тут снова раздался телефонный звонок.

– Троица, вконец обнаглев, пролезла в вашу комнату, несмотря на крепко запертую дверь? – спросила я в полной уверенности, что на том конце провода находится Рина. – Альберт Кузьмич и кабачки составили коалицию?

И услышала грубое ругательство. Я уставилась на трубку. Нет, это не Ирина Леонидовна, свекровь не употребляет ненормативную лексику.