Страсти по адмиралу Кетлинскому

Начиная с весны 1915 года, начал обсуждаться вопрос о возможной посылке крейсера на усиление наших военно-морских сил на русском Севере. Однако весьма интенсивное использование крейсера в составе союзных сил представлялось русскому командованию не менее важным в свете будущей Босфорской операции Черноморского флота и послевоенной передачи Босфора и Дарданелл под юрисдикцию России. В свете неизбежных будущих политических трений факт участия русского крейсера в десантной операции при Дарданеллах был важен как определенный прецедент.

В.Я. Крестьянинов и С.В. Молодцов в книге «Крейсер «Аскольд» пишут: «К концу 1915 года главные машины крейсера требовали капитального ремонта. Сильно износились и циркуляционные помпы, воздушные насосы, вентиляционные машины. Часто происходили повреждения трубопроводов. Командир «Аскольда» Иванов ходатайствовал о капитальном ремонте корабля и 15 января 1916 года представил обстоятельный рапорт начальнику Морского генерального штаба, где изложил техническое состояние корабля и сделал вывод, что «боевая способность крейсера может быть нарушена в ближайшем будущем». Об этом Иванов также информировал командование союзного флота на Средиземном море. Вице-адмирал де Робек сразу дал согласие на немедленный ремонт «Аскольда». Наиболее удобным местом в Морском министерстве посчитали Тулон, так как там уже были знакомы с механизмами крейсера».

Итак, 9 января 1916 года «Аскольд» получил приказание идти в Тулон для ремонта и отдыха команды. Это известие было встречено с большим восторгом как офицерами, так и матросами. Все ждали вестей с родины и мечтали о заслуженном отдыхе. Первоначально предполагалось, что ремонт крейсера займет несколько месяцев, но на деле он растянулся на целый год. Французы стремились в первую очередь быстрее ввести в строй свои собственные корабли, а союзнический «Аскольд» ремонтировали уже по остаточному принципу.

В конце января 1916 г. крейсер вышел из состава союзной эскадры, оперировавшей в Средиземном море, и пришел из Салоник в Тулон на ремонт. Через месяц он перешел в предместье Ля Сейн к заводу фирмы «Фарж». Ремонт, рассчитанный в начале на четыре месяца, растянулся почти на год, причем на первом же переходе из Тулона в Гибралтар в последних числах декабря выяснилось, что механическая часть нуждается в дополнительном ремонте, который не был учтен во Франции, и на который было затрачено в Англии еще полгода.

С приходом в Тулон жизнь на крейсере сразу изменилась. Команда оказалась вне войны, в условиях тылового города. Начальство с ремонтом не спешило. Служба текла без боевых тревог и напряжения. Офицеры поселились в городе, некоторые даже выписали семьи из России. Матросы получили возможность бывать на берегу и познакомиться с жизнью французского портового города. Начали приходить письма. Присутствие заводских рабочих, захламленность палуб и помещений, послабления в четкости службы во имя непрерывных ремонтных работ — все это никогда не способствовало высокой организации службы на ремонтирующихся кораблях.

Находившиеся более полутора лет в отрыве от Родины и мирной жизни матросы сразу же оказались лакомой добычей для революционеров-эмигрантов всех мастей. Матросы «Аскольда» зачитывались запрещенной литературой, во время увольнений в город тесно общались с политэмигрантами. Как всегда бывает при постановке в ремонт, на «Аскольде» упала дисциплина. В команде сразу же появился интерес к политическим событиям. Теперь вечерами в кубриках матросы уже не травили анекдотов, а вовсю обсуждали вопросы войны и мира, отношение к войне правительств, классов, народов. Не сразу, а постепенно среди команды начали появляться антивоенные настроения. Следующим этапом стало появление небольшой, но достаточно влиятельной военно-революционной организации корабля. В состав ее вошли матросы Дубровин, Яковлев, Тихонов, Самохин, Сидоров и др. Испытав прелести войны, матросы, естественно, недоброжелательно отнеслись к болтовне оборонцев, отсиживавшихся в тылу Франции, и с жадностью прислушивались к тем, кого травили русская и французская пресса, — к анархистам, большевикам и левым эсерам. Те, в свою очередь, заинтересовались связями с матросами.

В.Я. Крестьянинов и С.В. Молодцов в книге «Крейсер «Аскольд» пишут: «Напряжение боевых будней спало. Сразу стала заметнее значительная разница во взаимоотношениях между офицерами и матросами на кораблях русского и союзных флотов. Многие офицеры, сняв в городе квартиры, перебрались жить на берег. Они приходили на крейсер к 8 часам утра и в половине шестого вечера уезжали. Командир уходил иногда значительно раньше. К нему приехала из России дочь. К старшему офицеру Терентьеву и лейтенанту Быстроумову приехали жены, к лейтенанту Корнилову — невеста. Офицеры знакомились с достопримечательностями городов и курортов юга Франции. В церкви города Канн состоялось бракосочетание лейтенанта Корнилова. В Тулоне лейтенант Ландсберг женился на дочери командира.