Страсти по Филонову: Сокровища, спасённые для России

19 мая 1977 года сотрудниками Брестской таможни в багаже гражданина Афганистана Омара Мухаммеда, пользующегося дипломатическим иммунитетом, были обнаружены произведения искусства, принадлежащие жителю г. Ленинграда Белостоцкому Борису Романовичу, которые Омар Мухаммед пытался незаконно вывезти за границу, а также предметы контрабанды, которые при содействии того же Омара Мухаммеда намеревался незаконно переместить через государственную границу СССР советский гражданин Джибути Т. А., постоянно проживающий в Польской Народной Республике. В отношении Джибути следственным отделом УКГБ при СМ БССР по Брестской области 19 мая 1977 года возбуждено уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренных ст. 15 и 75 УК БССР; а уголовное дело в отношении Белостоцкого 21 мая 1977 года выделено в самостоятельное производство и направлено в следственный отдел Управления КГБ при СМ СССР по Ленинградской области и в тот же день принято для дальнейшего расследования. (Из обвинительного заключения по уголовному делу № 72 Следственного управления КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградской области по обвинению Б. Белостоцкого, Г. Гуткиной, А. Сайкина, Б. Назаренко, Л. Шмальца, М. Амираджиби, Е. Бравого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 15,78, 88, 173,174,228 УК РСФСР[3].)

Документ третий:

На основании изложенного обвиняется Гуткина Геня Борисовна, родившаяся 3 августа 1923 года в с. Рождество Валдайского района Ленинградской области, гражданка СССР, беспартийная, с высшим образованием, одинокая, в том, что она в феврале 1976 года передала с целью незаконного перемещения через государственную границу СССР ценности в крупных размерах: иконы «Иисус Христос», «Николай Чудотворец» (две), «Возвращение Ильи», «Богоматерь» (в окладе и без него), 2 серебряных потира, картину голландского художника, книгу «300 лет дома Романовых» в двух томах, 8 антикварных книг на французском языке, миниатюру Моро, 3 килограмма малахита, 21 лубок, медный «Сестрорецкий рубль» старинной чеканки, а также 6 произведений художника П. Н. Филонова, имеющие историческое и музейное значение, — всего на сумму 124 550 рублей. (Из обвинительного заключения по уголовному делу № 72 Следственного управления КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградской области.)

Ну а теперь всё по порядку.

В каталоге, изданном к выставке Павла Филонова в Русском музее в 1988 году, есть щемящая сердце фотография. На ней за могильной оградой, у гранитной стелы с надписью «Художник Филонов. 1883–1941» стоит, глубоко задумавшись, седая женщина в старомодной вязаной кофте и с цветком в руке — младшая сестра усопшего, Евдокия. Этой женщине мы обязаны тем, что творчество художника дошло до нас.

Родилась она, как и брат, на исходе XIX столетия в Москве. Их мать зарабатывала стиркой белья, отец был извозчиком и кучером, а вот дети, как тогда говорили, вышли в люди: Павел стал художником, Евдокия — певицей. Их судьба не была чем-то исключительным в пореформенной Российской империи, где более половины учащихся высших учебных заведений составляли дети рабочих и крестьян. И как детям своего времени на их долю выпало испытать все, что уготовил этому поколению жестокий XX век.