Страсти по Маргарите

– Нет, это что ваша жена себе позволяет! Сбила девушку и в кусты. А девушка, между прочим, только жить начинает. А может, уже начинала… Вы где жене права купили? Или, может быть, вы их в лесу нашли? Вы что же думаете, если понакупили дорогих машин, понавесили на них блатные номера, то и правил знать не надо… Приставили бы к ней шофера, если деньги девать некуда.

Мужик от неожиданности обалдело раскрыл рот. Я же сама себе удивилась, потому что только сейчас осознала, что выражаюсь, как баба Серафима из нашего двора. Только обычно подобные тирады раздавались в мой адрес. Я имела несчастье нечаянно, честное слово, нечаянно, обрызгать ее, когда парковалась на скорую руку у своего подъезда. С тех пор я нажила себе врага на все оставшуюся жизнь. Стоило мне появиться на горизонте, как она начинала бормотать, причем так, чтобы слышали окружающие и я, всякие проклятия. В своих выдумках была она неистощима и разнообразна. Когда же меня не было на горизонте, баба Серафима придумывала про меня всякие истории. Причем по изобретательности она даже могла дать фору моей реальной жизни, которая и так изобиловала всевозможными приключениями. Как приятными, так и не очень. «Ей бы романы писать любовные или сценарии к мыльным операм», – говорила моя Ба, когда «доброжелательные» старушки нашего двора пересказывали ей притчи Серафимы.

У меня же от всех этих историй волосы вставали дыбом. В них я представала то вавилонской блудницей, то наркокурьером, а то и чеченской террористкой. Последнее она стала проповедовать, когда увидела, как меня до дома подвозит Азамат. Пришлось просить его останавливаться на углу и весь остальной путь, под прицелом Серафиминых глаз, проделывать пешком.

Потом про истории «нашего городка» я рассказала Илюхе. Рожнятовский пошел к «божьему одуванчику», представился собирателем народного городского фольклора и попросил ее наговорить ему своих историй. Люлю потом просто давился от смеха, когда рассказывал, как бабка раздулась от гордости, что именно ее выбрал «ученый». Она отвела его в сторонку от других бабок, но так, чтобы они все видели, и начала свой скорбный рассказ.

– Я о тебе так много нового узнал, – Илья аж захлебывался.

Короче, рассказывать кому-либо, кроме него, до выхода книги, конечно, все эти истории он ей запретил. И попросил, если она что-нибудь новое узнает об этой «дьяволице», то пусть звонит ему на мобильный в любое время дня и ночи.

– Приятно будет перед сном услышать о новых приключениях Леди Совершенство, – он радовался, словно ребенок новой игрушке. Потом звонил иногда, используя новые истории как повод поболтать. Кстати, что-то он давно не звонил. Странно. Очень странно.

* * *

«Клиенту» пришлось потратить пять минут, чтобы прийти в себя и захлопнуть рот. Вот и славно, а то вид его желто-сигаретных зубов уже успел меня утомить. Он оглядел меня, но вместо бранных слов, которых я ожидала от него как реакции на мои слова, в его глазах я заметила удивление. Я тоже оглядела себя: может, юбка задралась или стрелка пошла на колготках. Все было в порядке, но я поняла, почему мужику опять захотелось открыть от удивления рот. Просто мои просоветские выкрики не вязались с нарядом, стоившим как минимум триста баксов, и босоножками на ту же сумму примерно. Ну, в жизни еще и не то бывает, дорогой, мысленно ухмыльнулась я.

Тут в себя, наконец, пришла Машка и принялась усиленно щелкать фотоаппаратом. «Клиент» отвлекся на нее:

– Эй! Ты что делаешь? Тебе кто разрешил фотографировать?.. А ты вообще откуда взялась? – это он оскалился уже в мою сторону.

– Я вызывала «скорую».

– Так, я тебе сказал прекратить! Ты слышишь? Или мне вызвать охрану? – а вот это уже опять Марусе.

– А у нас свободная страна! – Маруся победно улыбнулась совсем бледному «клиенту». – Заткнуть рот свободной прессе? Не выйдет! Денег не хватит.

По-моему, мужик уже не понимал, на каком он свете. Еще чуть-чуть, и его хватил бы удар, что было нам совсем не на руку. Поэтому я поспешила его остудить:

– Ну, я думаю, умные люди всегда договорятся. «Клиент» стал озираться, наверное, в поиске умных людей. Не найдя таковых, он тяжело привалился к машине. Еще чуть-чуть и нам пришлось бы вызывать настоящую «скорую». И тут из-за угла вывалилась задыхающаяся Марго.

– Когда все это закончится, я придушу тебя, Ника, – прошипела она. – Где ты нашла эту развалюху, она не заводится…

Я на секунду прикрыла Ритусика спиной: для выхода у нее должно быть холодное сердце и горячая голова. Или как там правильно… Ритка быстро оправилась, и вот перед «клиентом», как из-под земли, а точнее из-за моей спины, вырос инспектор ГИБДД. Очаровательный такой инспектор.

– Гражданин, пройдемте!

Боже, где она набралась этой пошлости? Хотя она же бывший мент. И тут в мужике произошли разительные перемены. Шарики и ролики в его голове, видимо, заняли более привычное положение. Он посмотрел на Маргошу, выпрямился, сплюнул и, – нет, ну надо же! – улыбнулся во все свои тридцать три зуба. Правда, мне в тот момент показалось, что и не улыбнулся он вовсе, а оскалился. Как волк.