Страсти Тьмы

На самом же деле он понимал очень многое.

И вдруг оказалось, что это не конец съемки.

В один миг рябь рассеялась, и на экране появилось лицо Дениса.

Из глаз мальчика алыми струями текла кровь. Изображение дрожало и дергалось в сопровождении громких резких шумов.

Феликс весь сжался в кресле.

А потом изображение дернулось снова, и Денис пропал. Вместо него на экране крупным планом появилось уродливое лицо черного безумного клоуна с окровавленными зубами и красными глазами.

– Поймай меня!

Чик – и экран стал темным.

Что-то вспыхнуло, полетели искры. Свет заморгал.

В следующее мгновение они увидели, как от телевизора поднимаются струйки дыма.

– Проклятье! – выкрикнул Влас и принялся спасать свой дом от потенциального пожара.

Он схватил свою куртку и накрыл телевизор. Дым какое-то время прорывался сквозь нее, но потом перестал.

Возгорание ликвидировано.

– Что это было? – не понял Влас.

Магдалина с ужасом смотрела на онемевшего брата, который не мог прийти в себя от испытанного шока после новой встречи с проклятым клоуном.

– Это был тот клоун? – обратилась к нему Магдалина. – Наше первое дело, так?.. Феликс, что происходит?!

Но Феликс не отвечал.

Он с ужасом осмысливал то, что нечто хочет найти его и убить (при самом лучшем раскладе). Денис с окровавленными глазами произвел не меньшее впечатление, чем черный клоун, который был готов сойти с экрана и снова… снова задушить его прямо здесь и сейчас.

* * *

– Это последний звездопад, – сказала Магдалина.

– Это последний звездопад этого тысячелетия, – сказала Нелли.

Девушки по одной появлялись из потока света и исчезали.

– Это последний шанс остановить зло, – сказал новый знакомый голос.

– Мама…

Его мама стояла прямо перед ним.

– Оно готово вырваться наружу, мой мальчик. Ты же спасешь их, Феликс? Спаси их, дорогой. Я в тебя верю.

Она обняла его лицо обоими ладонями, и он ощутил давно забытое родное тепло ее тела.

– Я люблю тебя, сыночек. Не дай ему вырваться, хорошо? Я знаю, что ты справишься. Спаси их… спаси…

И он почувствовал ее нежные губы на своем лбу.

Свет рассеялся, и его мама исчезла.

– Мама…

Он стоял в белом коридоре. По правую руку от него тянулись двери. На нем белый халат и планшет для бумаг с ручкой.

– Вам нужно сделать обход пациентов, доктор Феликс, – подошла к нему сестра.

Ему показалось или это было лицо Нелли?

– Да, хорошо…

Он обернулся, чтобы проводить ее взглядом. Волосы оказались светлые, а не темные. Это не Нелли.

Показалось.

По левую руку от него находился пост, за которым стоял медбрат, разбирая какие-то журналы. В роли медбрата оказался Лир Алмазов.

– Лир! Лир! Это ты?

– Да, доктор Феликс. Есть какие-нибудь распоряжения?

Феликс посмотрел на себя самого. Он заметил прикрепленный к карману халата бейдж с надписью: «Врач-психиатр Феликс Альбин».

– Что происходит?

– Утренний осмотр, – ответил с улыбкой Лир,– вы в порядке, доктор?

– Да… что я должен сделать?..

– Вы хотели проверить ту палату, – он указал пальцем вдаль, – это важно.

– Ага, хорошо…

Феликс уже собрался уходить.

– Доктор, Феликс!

Он обернулся.

– Да-да?

– С вами точно все хорошо? Вы не заболели?

– Нет… все в порядке, Лир. Работай.

Медбрат кивнул.

Феликс направился прямо по коридору к указанной палате. Он остановился перед белой дверью, на которой висел номерок с числом одиннадцать.

В руке он держал связку ключей. На одном из ключей висела бирка с номерком, совпадающим с номером этой палаты.

Феликс осторожно открыл дверь, и увидел в палате койку и тумбочку у окна, закрытого решеткой. На койке к нему спиной сидел пациент, одетый в смирительную рубашку, с длинными черными влажными волосами.

– Башня… Небесный огонь… Две единицы, – повторял голос.

– Вы опять бредите? – спросил Феликс.

Феликс сделал шаг вперед.

– Башня… Небесный огонь… Две единицы…

А потом пациент замолчал. Феликс остановился.

– Как вы себя чувствуете?

Тишина.

Феликс ожидал.

– Как… как вы?..

И пациент резко разворачивается к нему лицом. На лице изображен уродливый черный грим, напоминающий грим клоуна. Острые зубы запачканы кровью. На Феликса смотрели красные глаза. Пациент уперся руками в кровать, и он увидел, что у того на пальцах нет ногтей – лишь кровь, сочащаяся из обнаженных мышц.

– Ты все-таки нашел меня! – завопил высоким мерзким тоном пациент.

Феликс в ужасе сделал шаг назад.

– Выпусти меня! Выпусти меня! Прошу!

Пациент упал с койки и начал ползти к нему на коленях по полу палаты.

– Я хочу на волю! Воля! Воля! Свобода!

Пациент начал смеяться писклявым голосом, а изо рта у него во се стороны брызгала кровь, покрывая пятнышками лицо Феликса.

– Свобода! Свобода! Свобода!

Пациент вытирал окровавленные руки о его белый халат, а он не мог ничего сделать и даже двинуться с места.

– Вы выпустили меня! Выпустили! Я спасен! Я свободен! Свободен!

Забрызгав его кровавой слюной, пациент в жутком гриме черного клоуна довольно посмеялся, толкнул в грудь, а сам в прыжке покинул палату, выскочив в коридор.

От усильного толчка Феликс упал на пол и ударился затылком о стену.

К нему пришло осознание страшного: он только что освободил монстра.

* * *