Страстная Лилит

– Я никогда не слышала ничего глупее. Мы должны найти Стрита. Уже пора в обратный путь.

Но Аманда не могла не вернуться к помосту для найма работников. Убежала, как трусиха. Она должна была подождать и посмотреть, что будет; она должна была поговорить с ним, сказать, что переживает вместе с ним.

Мисс Робинсон разглядывала на прилавке какие-то ленты. Аманда повернулась и побежала, расталкивая толпу и почти ничего не видя из-за слез. Прибежав к помосту, она горестно застыла около него, так как Уильяма там не было. Но почти тотчас она его увидела. Он стоял к ней спиной, но она поняла, что он был бесконечно печален, бесконечно подавлен. Он шел позади человека, о котором Лилит сказала Аманде, что это фермер Полгард.

Она стояла, глядя, как Уильям шел за фермером к поджидавшей их двуколке. В двуколке сидела женщина. У этой небольшой женщины был злобный вид; черная шляпа делала ее лицо жестоким. Аманда поняла, что это, должно быть, жена фермера, прогонявшая Лилит и Уильяма из-за стола, когда они еще не насытились.

Уильям забрался в двуколку. А Аманду звала мисс Робинсон, но она не слышала и очень удивилась, увидев раскрасневшуюся и негодующую гувернантку около себя. Мисс Робинсон потрясла ее за плечо.

– Что на вас нашло? Убегать ни с того ни с сего! Вовремя я вас увидела. В чем дело? В чем дело?

Аманда посмотрела грустными глазами в лицо мисс Робинсон, но ничего не смогла ей объяснить.

– Я не понимаю вас. Убежать, не сказав ни слова! Так... так бессмысленно... так своевольно. Идемте немедленно, мисс.

Они пошли искать Стрита, а когда сели в экипаж, то Аманда обнаружила, что в этой суматохе потеряла лакомство, которое мать просила купить для нее.

– Какая беззаботность! Какая неблагодарность! О Боже, какой трудный ребенок, – вздыхала мисс Робинсон.

Но Аманда ее не слушала; она тихонько плакала, пока экипаж вез их по проселочным дорогам.

3

Ферма Полгардов была одной из крупнейших в округе, а также одной из самых богатых. Одни говорили, что это благодаря умению фермера, Джоза Полгарда; другие считали, что источником является скупость Энни.

Полгардам повезло. У них было две дочери, работавшие на ферме и выполнявшие всю женскую работу по дому; а также три сына, занимавшиеся тяжелой мужской работой. Энни постоянно ворчала; ей нужна была еще одна дочь для молочной фермы, и если бы она могла родить еще двух или трех сыновей, то не было бы нужды нанимать работников.

Она была маленькой женщиной, эта Энни Полгард, а ее муж Джоз был крупным мужчиной и вспыльчивым тугодумом, гнев которого бывал безудержным и яростным, как у его быков. На ферме все, кроме Энни, боялись его; но все знали, что он боится Энни. Не то чтобы его сыновья не могли дать ему отпор. Том и Гарри были так же по-бычьи сильны, как и отец, а Фред, тонкий и низкорослый как мать, был выносливым и гибким. Что касается двух работников, Джима Берке и Уильяма Треморни, то, хотя они и не были задирами, как Полгарды, в силе они им не уступали. Всем было ясно, что, если они не угодят Джозу Полгарду, их могут прогнать с фермы, поэтому они сносили рукоприкладство. Ни один человек – если только у него не было собственного дохода – не мог спокойно думать о будущем без работы, что значило и без хлеба; а в те трудные времена любая доступная работа, независимо от связанных с нею тягот, была нарасхват.

Полгарды это прекрасных понимали и полностью использовали преимущества своего положения.

От Джоза поэтому все сносили, но радовались, узнав, что ему досталось от его маленькой строптивой жены. Сила Джоза была очевидна. Он был высокого роста, плотный, смуглый мужчина с густой копной вечно торчавших в стороны жестких, черных волос. Черные волосы, казалось, покрывали все его тело – они вылезали из ворота рубахи, торчали из носа и ушей, сплошь покрывали его лопатообразные руки. Когда он с пыхтением ходил по ферме – а дышал он тяжело, – он был похож на какое-то животное, дикое животное неизвестной и отталкивающей породы. Он, бывало, разъезжал или ходил по ферме с кнутовищем в руках, которым с удовольствием колотил своих лошадей, своих собак и своих работников и работниц. Было приятно сознавать, что он боится Энни.

Но еще страшнее, чем фермер, была его жена. Возможно, потому, что сила ее исходила из таинственного источника. Джоз являл собой образец жестокого человека, а в Энни, по общему мнению, сидел дьявол. Ее резкий голос слышался из кухни и молочной фермы – исключительно ее владений. Если ферма Полгардов была чистилищем, то кухня и молочная ферма были сущим адом.