Страстная неделя

- Вы родня художнику? - спросил он, и Теодор, краснея и отводя глаза, шепотом признался, что это он и есть.

- Вот как! - воскликнул гвардеец. - Выпьем же за искусство, сударь, в этом обиталище ремесел, среди этих славных малых, которые ничего в нем не смыслят! Вам знакома живопись графа де Форбэн? Помимо портретов его красавицы дочери, госпожи де Марселлю, он повинен еще в пейзажах, написанных в манере Клода Желле, прозываемого Лорреном, однако что-то в них есть и свое... Он друг нашей семьи... но я-то особенно его люблю за итальянский дух его живописи. Ах, Италия, вы никогда не станете настоящим художником, покуда не повидаете Италию. Вы не бывали там? Давайте выпьем за восторги, которые ждут вас по ту сторону Альп, в Италии!

Внезапно имя, которым назвался гвардеец, дошло до сознания Теодора, правда, он не был уверен, что не ошибся, но ударение на слове "Италия" что-то напомнило ему.

- Если я верно расслышал, вы назвали себя господином де Пра? Простите, что я переспрашиваю...

- Ну да, - подтвердил гвардеец. - Альфонс де Пра де Ламартин. Но вы не ответили мне, господин Жерико: вы собираетесь побывать в Италии? - И, подумав, добавил:-Кстати, вам не случалось, сударь, читать мои стихи?

- Читать-нет, - ответил Теодор. - Но мне их декламировала одна юная девица...

- Вот как? Да, правда, мои стихи по большей части нравятся барышням.

Теодор подумал, что дело тут, пожалуй, не в стихах.

В большом зале ратуши происходило уже не совещание штаба, а совет всех начальствующих лиц во главе с графом Артуа, герцогом Беррийским и маршалом. Среди собравшихся были Лористон и Лагранж, герцог Мортемар, Луи де Ларошжаклен, Этьен де Дюрфор, граф де Верженн, командир дворцовой стражи, и полковник Дрюо, командир волонтеров, господии де Мольд и гражданские власти-господа Делало и Дюплаке, маркиз де Бейна... Никто не созывал этого собрания, возникло оно стихийно, и здесь царила величайшая растерянность. Граф Артуа призвал еще Шарля де Дама, который счел за благо остаться в карете на площади-его лихорадило. Но теперь он поднялся в зал и присоединился к этому хору без регента.

Сейчас от командиров рот уже невозможно было скрывать истинное положение, в которое ставило королевскую гвардию известие об отъезде короля. Да, его величество покинул пределы Франции, не дожидаясь их. И даже никого не предупредив. Если же и мы уедем, известие это, конечно, нельзя будет утаить от остающихся, не надо только, чтобы оно дошло до низших чинов в тех частях, которые будут сопровождать принцев.

- Как? Кто остается? - в один голос закричали господа де Лористон и де Лагранж. - Значит, войска будут брошены на произвол судьбы?

Нет-нет, поспешил успокоить их маршал. Совершенно очевидно, что для обеспечения безопасности их высочеств необходимо, чтобы значительный отряд кавалеристов на сильных конях сопровождал принцев вплоть до границы... а там, ну, там видно будет, кто захочет-поедет дальше, кто захочет-останется. Это уже дело казначейства. Сами посудите, откуда в Бельгии взять средства, чтобы содержать три тысячи солдат под ружьем.

Ротные кассы не бездонные...

Но какое взять направление? Единственная хорошая мощеная дорога на Лилль-через Ла-Бассэ, однако граф опасался натолкнуться там на отряд, высланный гарнизоном им навстречу.

Лучше обходить укрепленные города. Ибо отныне армия-это Буонапарте.

Его высочество герцог Беррийский опять выдвинул свой план, который предлагал еще утром в Сен-Поле: следовать вдоль канала Ло через Лестрем и Ла-Горг, с тем чтобы попасть в район между Байелем и Армантьером, где меньше всего пограничных постов.

Только было принялись обсуждать его предложение, как снизу послышался глухой шум, и господин де Дама, выглянув в окно, сообщил, что на площади происходит суматоха, если не паника.

Солдаты бросаются к лошадям, офицеры выстраивают их, а сами обнажают сабли, раздаются крики: "К оружию! К оружию!"

Пока генералы судили и рядили, господина де Мольд послали узнать, что случилось, а с ним вместе спустился и полковник Дрюо, обеспокоенный участью своих волонтеров-правоведов.

На лестнице они столкнулись с гвардейцем из отряда легкой кавалерии, который, спросив, где найти принцев, бросился в зал заседания, узнал герцога Беррийского и крикнул:

- Ваше высочество! Мы пропали! Войска Эксельманса штурмуют город.