Страстная неделя

Последняя фраза была произнесена как полувопрос. Я сделал паузу.

– Я понял, мистер…

– Гусман.

– Мистер Гусман. – Теперь голос в трубке звучал уже не так заразительно оптимистично. – Дело в том, что господин Мохов – друг отца. Мне-то он точно не станет звонить, даже если приедет в Лондон. Боюсь, я не тот человек, который вам нужен.

– К сожалению, с вашим отцом мы незнакомы. Про вас-то нам Тоня рассказывала.

– Ах вот как?

– Да, в том числе где вы работаете. Но если вы дадите мне телефон вашего отца, я буду признателен. Надеюсь, в Англии теперь не обязательно нужно найти общего знакомого, чтобы быть представленным.

Парень замялся.

– Он сейчас не на работе. А давать личный телефон…

– Я понимаю. Но я могу позвонить вам, скажем, завтра утром? К этому же времени что-то прояснится?

– Очень хотелось бы в это верить, но я не могу гарантировать. – От ироничного тона парня не осталось и следа. – И, боюсь, у меня все утро расписано. Встречи в городе, меня не будет на фирме.

– Тогда после обеда?

– Хорошо, перезвоните мне к концу дня.

Даже менее испорченному человеку, чем я, было понятно, что на рабочем месте я не застану его уже никогда.

– Большое спасибо, мистер Осборн, – с подчеркнутой сердечностью сказал я. – Удачного вам вечера.

– И вам тоже, сэр.

Я отключил телефон, и в тот же момент в ухе у меня что-то пикнуло. Переключают гарнитуру на мобильный Питера.

Один гудок, и тут же низкий решительный голос:

– Ты не кстати, сын. У меня разговор по другому телефону. Можешь перезвонить?

– Это по поводу Влада.

– Влада? Сейчас, жди на линии.

В телефоне заиграла «Yesterday» в инструментальном исполнении. Патриотично.

– Я с тобой, – через несколько секунд вернулся голос отца. Попросил перезвонить кого-то другого, менее важного в свете новых событий.

– У меня был странный звонок. – Питер подробно и довольно точно пересказал наш разговор. – Интересно?

– Интересно. Номер этого американца определился?

– Нет, он позвонил через коммутатор, а нам это ни к чему.

– Это всем всегда к чему, – отрезал Осборн. – Это точно был американец?

– Сто процентов.

Прошло полминуты, не меньше.

– Отец?

– Я думаю. Вот что. Ты завтра обязательно будь на месте, когда этот человек перезвонит. Я подошлю к тебе специалистов, мы отследим звонок.

– Хорошо. А Влад правда в городе?

– Правда, – нехотя признал Осборн.

– Мы увидимся с ним?

– Не думаю. Вообще, забудь о нем. Только завтра будь на месте. Я придумаю, что ты ему скажешь.

– У него неприятности? – не отставал Питер. – Ты же понимаешь, почему я спрашиваю.

– Он в сложной ситуации, но я этим занимаюсь. Спасибо, что позвонил, сын. И, правда, тебе не нужно об этом думать.

– Хорошо, папа. Увидимся в выходные?

– Да, на Пасху, – уточнил Осборн. – Береги себя.

– Ты тоже.

Пикнуло – связь прервалась. Но теперь Шанкар со своей командой засекли и мобильный старшего Осборна. Однако в моем наушнике была тишина. Почему Осборн не звонит дальше? Или звонит, но по другому телефону, секретному? Если он у себя на работе и воспользуется стационарным аппаратом из другого кабинета, дальше мы не продвинемся.

– Шанкар! Шанкар! – в нетерпении позвал я.

– Минуточку, – отозвался спокойный голос моего координатора. – Он звонит по другому мобильному. Номер мы определили сразу, но он со скремблером. Как только будем готовы, подключим вас.

Мы предполагали – Радж предположил, – что у Осборна, скорее всего, два мобильных: для личных звонков и служебный. Поскольку, как я теперь знал, служебный телефон, вероятно, лежал у Осборна в кармане или перед ним на столе, он тоже автоматически попал в обработку. Но как они собираются расшифровывать сигнал, если он скремблирован? Там же миллионы всяких вариантов?

Не знаю, что эти ребята сделали, только через минуту я услышал слегка искаженные, как из космоса, голоса: сухой, отрывистый баритон Осборна и второй – странно высокий, я даже в первый момент подумал, что это женщина. По всей вероятности, Осборн уже закончил пересказ странного звонка его сыну.

– Гусман вряд ли настоящее имя, это было бы как-то… неправильно. Но проверить все равно стоит, – говорил, растягивая слова, высокий голос.

– Хорошо, сэр. Я тоже об этом думал.

«Сэр». Значит, это какой-то начальник.

– Он уверен, что это был американец, а не продвинутый русский?

– Он уверен. К вам наши друзья не обращались?

– Нет. – Голос у шефа Осборна был не только странно высоким для мужчины, но и тягучим, как у капризной барышни. – Но они ведь не всегда помнят, что они на чужой территории.

– Это точно.

Хорошо, как я и рассчитывал, они предположили, что Моховым интересуется ЦРУ или ФБР. Но как бы американцы могли так быстро узнать о перебежчике, который и англичанам-то пока лишь объявился?

– Все равно имейте в виду, что это все-таки мог звонить кто-то из русских. Подключите всех, кого нужно, чтобы мы эту загадку завтра же и разрешили.

– Сделаем, сэр.

Осборн говорил как хороший военный: соблюдая субординацию, но без подобострастия, сознавая собственную значимость.

– А этот наш русский друг больше не звонил?

– Нет, я бы вам сразу сообщил.

– Что странно, нет?

– Странно. Но у него на то могут быть причины.

– Например?