Страстная женщина

Едва войдя туда, Кавендиш ощутил зловоние, которое издавала изъязвленная нога Генриха, и перестал беспокоиться о том, что от него самого пахнет лошадьми.

— Кавендиш! — приветливо воскликнул Генрих. — От нашего внимания не ускользнула ваша добросовестная работа из месяца в месяц.

Уильям учтиво поклонился:

— Благодарю вас, ваше величество.

— Мы по-прежнему нуждаемся в ваших услугах. Вам предстоит взять на себя задачу потруднее, но мы уверены, что у вас хватит способностей справиться с ней.

— Я приложу все старания, чтобы не разочаровать вас, ваше величество. — Уильям сразу понял, что под способностями Генрих подразумевает энергию и некоторую жестокость.

Маленькие глазки на мясистом лице короля сузились. Уильям затаил дыхание, пытаясь угадать, какая ловушка его подстерегает.

— Вы отправитесь в Ирландию! — провозгласил Генрих. Кавендиш тяжело вздохнул: «Боже милостивый, чтобы совладать с ирландскими монахами, надо быть волшебником!» Тем не менее он был польщен тем, что король доверил ему непростую задачу.

— В Ирландию!.. — повторил Уильям. — Вы справедливо заметили, ваше величество, что эта задача потруднее, но я люблю испытания.

— Надеюсь, Кавендиш, надеюсь! А мы не забудем отблагодарить вас. За свои старания вы будете щедро вознаграждены. «Генрих, одни эти слова — поистине награда!» Король приблизился к нему и протянул руку. Кавендиш, стараясь не морщиться, поцеловал перстень на пальце короля.

— Благодарю, сир, вы оказали мне великую честь.

Прежде чем отправиться домой, Кавендиш завернул в Суффолк-Хаус, чтобы поделиться новостью с Генри Греем.

— Не знаю, поздравлять тебя или соболезновать, — мрачно отозвался Генри. — Ирландия кишит религиозными фанатиками.

Уильям засмеялся:

— В Ирландии полным-полно фанатиков всех мастей, а поскольку половиной английских монастырей, где я побывал, управляют ирландцы и ирландки, уверен, что справиться с ними мне по плечу.

— Ну что ж, тебе виднее. Когда уезжаешь?

— В ближайшее время. Полет говорит, что я пробуду в Ирландии целый год, а то и два.

— Два года в Ирландии? Да это же смертный приговор! Будем надеяться, что за такой подвиг тебя удостоят титула.

— На это я и рассчитываю.

— Навести нас перед отъездом. Фрэнсис будет в восторге.

— Кто тут поминает всуе мое имя? — спросила Фрэнсис, вплывая в гостиную. — Если ты станешь сэром Уильямом Кавендишем, придется уговорить Генри, чтобы он сделал меня герцогиней.

— Она обожает подслушивать, — объяснил Генри.

— Это правда. Иначе я не узнала бы, что нас навестил ты, Повеса. У меня есть кое-что для тебя. — Фрэнсис вынула из-за тесного лифа письмо и вручила его Кавендишу. — От твоей рыжей подружки — видно, она соскучилась по тебе.

Уильям нахмурился, заметив на письме штемпель Дербишира. Стало быть, Бесс удрала домой! Кавендиш был уверен, что она дождется его в Лондоне. Его охватило разочарование,

— Спасибо, Фрэнсис. Мне будет недоставать вас обоих.

— Но не так, как мне — тебя, Повеса! — Фрэнсис тяжело вздохнула. — Кто же теперь поможет мне отвлекать мужа от моих похождений?

Уильям обнял ее, попрощался с супругами и пообещал навестить их перед отъездом в Ирландию.

Письмо, спрятанное под камзолом, жгло ему грудь. Едва въехав во двор своего дома, Кавендиш поручил коня заботам конюха и распечатал письмо Бесс прямо в конюшне.

«Милый Уильям!

Леди Заук попросила меня отвезти в Дербишир серьезно больного мастера Роберта Барлоу. И вот теперь я оказалась в затруднительном положении, выпутаться из которого вряд ли сумею без вашей помощи.

К несчастью, отец Роберта умирает. Чтобы сохранить его ферму, мои родные задумали выдать меня замуж за Роберта.

Уильям, я твердо решила выйти замуж только за вас!

Надеюсь, что вы сейчас же приедете за мной, но прошу как можно скорее подтвердить, что я небезразлична вам.

Я не стала бы просить вас о помощи, будь у меня другой выход. Прошу вас, поспешите: мое время истекает.

Только ваша, Элизабет Хардвик (Бесс)».

Кавендишу бросилась в глаза единственная фраза: «Уильям, я твердо решила выйти замуж только за вас!»

Господи, до чего же она наивна! Неужели Бесс не знает, что он женат? Однако девушка умоляла о помощи, и в Уильяме проснулось желание защитить ее. Возможно, он сумеет увезти ее с собой в Ирландию. Кавендиш опять спрятал письмо под камзол. Прежде нужно заняться неотложными делами. Ответ он напишет позднее, когда освободится.

Как только Уильям открыл парадную дверь, навстречу ему выбежала дочь Кэтрин.

— Кэти! Как ты, милая? — Подхватив девочку на руки, Кавендиш крепко обнял ее.

— У меня все хорошо, папа. А Элизе опять нездоровится.

— Не грусти, детка: Элизу не переделать. Знаю, она слаба здоровьем, но подозреваю, что иногда ей просто хочется поваляться в постели.

Двенадцатилетняя Кэтрин с облегчением вздохнула:

— Мне тоже так показалось, но я устыдилась этого.