Страстный подарок отшельнику

Достаточно того, что он пригласил Кэтрин на свой остров. Неужели сестра не понимает, как тяжело ему это далось?

Он рывком открыл дверь в кабинет и уставился на стол с множеством макетов, но передумал.

Сначала в зал. Хорошая тренировка поможет снять напряжение, а потом за работу.

Несколько часов спустя, несмотря на изнурительную тренировку, Аларик так и не сумел избавиться от мыслей о Кэтрин. Он вспоминал ее улыбку, глаза, голос. Видел, как она поводит бедрами, когда идет, как прикусывает губу, когда волнуется. Все это вселяло в него тревогу.

Потому что она для него не Китти Уайлд, суперзвезда Голливуда, а подруга детства Кэтрин, для которой он был готов на все. Как готов на все и ради этой женщины, такой настоящей и не сумевшей скрыть свое волнение.

И это сделало беззащитной не только ее, но и его.

Он так и не сумел справиться с собой к ужину.

Фло попросила его вести себя прилично. А он знает, как это?

Хотя он никогда не был парией в обществе. Но в те времена он сам выбирал тех, с кем встречаться и общаться.

Может, он хотя бы притворится, что ему приятно быть в обществе?

Ради Фло? Ради Кэтрин? В знак их былой дружбы?

В конце концов, это все временно. Она здесь на несколько недель. А затем он вернется к своему привычному уединенному образу жизни, который изредка нарушает его младшая сестра.

Душевный покой того стоит…

Глава 4

Кэтрин озадачилась сразу двумя проблемами. Во-первых, она не знала, что надеть к ужину. А во-вторых, в гардеробной Аларика не было ни одного зеркала. Она обыскала все шкафы, но тщетно. Зеркала отсутствовали, за исключением одного небольшого прямоугольного зеркальца над двойным туалетным столиком в ванной.

Завернувшись в белое махровое полотенце, Кэтрин подошла к зеркалу и сдула с лица челку. Она вся горела, хотя кондиционер работал на полную мощь, а она приняла душ всего десять минут назад. А все из-за неожиданной пробежки под палящим солнцем. Виной тому был мокрый от пота, мускулистый робот-гребец, он же Аларик.

Горячая волна вновь залила ее нутро, стоило ей представить картину, увиденную при входе в зал. Обнаженный по пояс, Аларик работал на гребном тренажере так, словно от этого зависела его жизнь: кожа блестит от напряжения, мускулы играют, лицо сосредоточенно. Он был в дальнем конце зала и так погружен в тренировку, что, к счастью, не заметил, как она на него пялится. Кэтрин выскочила из зала как ошпаренная и помчалась через оливковую рощу к дому. Жара была невыносимой, а мысли об Аларике вытеснили из головы все остальное, включая бассейн и работу над сценарием.

Она потратила на бег столько калорий, что сможет без зазрения совести отдать должное кулинарному искусству Доротеи. Если бы только у нее было нормальное зеркало, чтобы достойно подготовиться к ужину.

Кэтрин была так заворожена интерьерами дома, что поначалу не обратила внимания на отсутствие зеркал. Даже в спортивном зале их не было.

Она снова откинула со лба челку, рассматривая свое изображение. Она уже опаздывает, а румянец вряд ли исчезнет с лица. Кэтрин потянулась за косметичкой и вдруг замерла. Нет зеркал. Нет отражения.

Ему не важно, что его видят другие. Главное, что он не может видеть себя.

Кэтрин похолодела. На глаза навернулись слезы. Он не от людей прячется, а от себя.

Она глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться.

– Тебе не нужно прятаться, Аларик, – прошептала она. – Ни от меня, ни от себя, ни от кого-либо другого… И я тебе это докажу.

* * *

Аларик взглянул на часы и поправил воротник рубашки.

Зачем вырядился в рубашку, он и сам не понимал. Он, в конце концов, у себя дома и может ходить в чем пожелает. Однако ему не хотелось ударить в грязь лицом перед Кэтрин. В ее присутствии он чувствовал неловкость. Ему казалось, что его шрам был более заметен на фоне ее безупречной внешности.

Было уже половина восьмого, а Кэтрин все не появлялась. Как можно опаздывать на полчаса, когда нужно подняться всего на два пролета и выйти на веранду, недоумевал он.

Может, она тоже раздумывала, что надеть?

Вряд ли, но…

Он сделал знак Доротее, ожидавшей у входа.

– Пойди и посмотри… – Он не закончил фразу, потому что заметил движение за спиной экономки, и у него буквально отвисла челюсть. Нет, она не раздумывала, что надеть. Над таким нарядом не думают…

Что она себе, черт возьми, вообразила?! Красную дорожку? Или светский раут у знаменитости? Волосы цвета спелой пшеницы с золотистым отливом собраны в высокий пучок на затылке, а два локона по бокам обрамляют лицо, спускаясь по стройной шее, фиалковые глаза, умело подкрашенные, сияют, а чувственные губы, накрашенные ярко-красной помадой, улыбаются. Алое платье с глубоким декольте, обнажавшим высокую грудь, мягкими волнами струилось до середины икры, лаковые черные босоножки на шпильке завершали туалет.

Весь ее облик излучал спокойствие и уверенность. Аларик был сражен наповал.

Ему показалось, что у него остановилось сердце, так трудно ему было дышать. Он не мог вымолвить ни слова. Доротея удивленно на него посмотрела, и что-то в выражении его лица заставило ее обернуться.