Страстный защитник

– Замок стоит на холме, у подножия которого – равнина, а в четверти мили к западу целая гряда холмов. Оттуда за нами наверняка будут наблюдать, так что нам нечего и думать укрыть поблизости армию.

– Но мы ведь можем перебить дозорных.

– Из замка все равно заметят приближение армии и успеют убить Морвана прежде, чем мы подойдем к воротам.

– Думаете, Гюрван будет находиться при нем неотлучно?

Асканио пожал плечами.

– Сами посудите, сможет ли этот негодяй отказать себе в удовольствии лично вонзить кинжал в грудь безоружного врага?

– Мы можем взять замок в осаду на долгие месяцы, – вставил Джосс. – Они все там с голоду перемрут. Гюрван и Гарольд покойники.

– А также и Морван.

Асканио взглянул на нее с глубоким состраданием.

– Боюсь, ему не избежать этой участи. Вы не должны ничего предпринимать, Анна.

Анна откинулась в кресле. Мышцы ее рук ныли от перенапряжения: в последние дни она по нескольку часов тренировалась в стрельбе из лука на конеферме. У Тени как назло началась течка, так что Анне пришлось оседлать для себя могучего белого жеребца, которого она учила слушаться своих команд. Вихрем проносясь мимо мишени, она пускала в нее стрелы, воображая, что это черное сердце Гюрвана.

С самого Страстного четверга она снова стала полновластной хозяйкой крепости. Это показалось всем, включая рыцарей и воинов, которые недавно служили в гарнизоне, совершенно естественным и ни у кого не вызвало неудовольствия. Все стало как прежде. Почти… Разница заключалась в том, что теперь она словно прозрела и стала разбираться во всех нюансах сложных чувств, которые питали к ней мужчины, а осознав, какую власть над ними это ей дает, научилась этим пользоваться. А еще она поймала себя на том, что больше не желает единолично распоряжаться своими владениями. Во всяком случае, не при таких обстоятельствах. Она втайне мечтала, чтобы кто-нибудь из вассалов или рыцарей подставил плечо, на которое она могла бы опереться, разделил бы с ней бремя забот и груз ответственности.

– Никакой осады не будет, – решительно заявила она. – Я не собираюсь до лета держать здесь всю армию и не желаю, чтобы леди Жервез и остальные, кто ни в чем перед нами не виноват, подверглись мукам голода. Нет, мы пойдем в наступление, когда Гюрван выедет на поле мне навстречу.

Она произнесла все это с решимостью, которой не ощущала. Но надо ведь было на что-то решиться. Она хотела любой ценой спасти Морвана, но, кроме того, необходимо было расправиться с врагами.

– Теперь оставьте меня. Я желаю побыть одна.

Все, кроме Асканио, покинули приемную.

– Если вы решитесь на это, Анна, пусть армию ведет в атаку кто-нибудь из вассалов или рыцарей. Не вздумайте сами ее возглавить.

Она вперила в него свирепый взгляд.

– Он не захочет, чтобы вы видели его смерть, – проникновенно добавил Асканио. – И даже мысль о том, что за него отомстят, не принесет ему радости, если вы подвергнете себя опасности.

На глаза Анны набежали слезы. Она сдержалась бы, окажись здесь кто-либо из посторонних, но прятать их от Асканио не стала.

– Я могла бы еще раз его увидеть, говорить с ним.

– Он и так знает все, что вы могли бы сказать ему.

– Нет, не все. Я хочу его видеть!

– В качестве узника? Безоружной жертвы? Пощадите же его самолюбие!

Анна в бессильной злобе несколько раз ударила кулаком по столу.

– Боже, как я хочу убить Гюрвана!

Асканио сжал ее плечо.

– Морван тоже этого хочет. Но он желал бы расправиться с негодяем сам, без вашего участия.

Он оставался с ней, пока слезы ее не высохли и дыхание не сделалось ровным.

– Теперь идите, дорогой друг, – устало сказала она. – Мне многое надо обдумать.

Она снова стала перебирать в памяти требования Гюрвана. Сокровища Ла-Рош-де-Роальд. Но ведь их и в помине не существовало! Два дня назад она обыскала всю крепость в отчаянной надежде их обнаружить, но усилия ее оказались напрасными. Взяв в руки фонарь и обвязавшись веревкой, конец которой она скрутила петлей и набросила на крюк, что торчал из стены у входа в подземелье, Анна спустилась вниз и обошла весь мрачный лабиринт, отворив каждую дверь, заглянув в каждую темничную келью. И обнаружила лишь полчища крыс, сгнившие тюфяки и ржавые доспехи.

Явиться к нему в одной рубахе. Он жаждал публично ее унизить. Но она пошла бы и на это, если бы могла быть уверена, что Гюрван не убьет Морвана, как только удостоверится, что ей не уйти от его воинов. Ведь де Бомануар коварен и бесчестен. Он и его приспешник Гарольд ни за что не оставят Морвану жизнь.

Маргарита. Ей следовало подумать и о ней. Если бы не девочка, она, возможно, пошла бы на этот риск. Явилась бы к негодяю одна и постаралась его убить прежде, чем он казнит Морвана. Но теперь…