Стратег

Хитёр мерзавец. Знает уязвимое место. Гордыня была главным из грехов Ричарда, что до «болезни», что после.

– В море я вас отпустить не могу, граф, и вы прекрасно знаете почему. Среди моих друзей и сподвижников два очень близких ваших родственника.

– Три, Сир.

– Боюсь, что уже два. Ваш брат, король Кипра, вступил в союз с греками и армянами, даже не подумав посоветоваться со мной. Так что у меня теперь только два верных де Лузиньяна.

– Три, Сир. Я ошибся, но это не значит, что я потерял верность. Я готов повести на Иерусалим даже штрафную роту. Сочту это назначение достойной заменой предложенного вами поединка и сам извещу об этом родственников.

– Очень интересно. – Ричард посмотрел на графа Яффе как будто прицеливаясь. – Но учтите, Сэр Жоффруа, это последняя ошибка, которую я вам прощаю.

– Это очевидно, Сир. Я прошу только один шанс.

– Да будет так. Штрафную роту вы в бой, конечно, не поведёте, это уже перебор. У меня есть для вас другое предложение. Вы сами видите, сколько сейчас прибывает желающих принять участие в освобождении Иерусалима. Из них уже можно собрать ещё один легион, а через месяц-полтора и второй. Этим я и хочу поручить заняться вам.

– Боюсь, что содержание двух легионов мне не потянуть, Сир.

– Содержать их не нужно, их нужно использовать. Предлагаю вам сделку. Графство Яффе, Аккры и Аскалона я выкупаю в казну за двадцать тысяч марок серебра. Этих денег хватит на содержание двух легионов в течении двух лет, а за это время вам предстоит завоевать себе новый феод. Не получить в награду, а завоевать собственным мечом. Вас устраивает такая сделка?

– Более чем, Сир.

– Хорошо. Я дам вам эти двадцать тысяч марок, на два легиона, добавлю к ним псоглавцев Спящего Леопарда и верблюжатников принца-бастарда. Вам надлежит захватить Мекку и Медину и основать там новое графство. Хотя нет, о чём это я..? Это будет герцогство. Настоящее герцогство Аравия. Напишите об этом вашему венценосному брату, возможно, ему ещё удастся успеть выйти из никому ненужной войны и вместо этого оказать помощь вам. Конийских сельджуков его жалким войском можно только насмешить, а вам оно где-нибудь пригодится. Кстати, милорд, вы хоть понимаете, что я вам предлагаю?

– Понимаю, Сир. Мекка и Медина – это две главные мусульманские святыни, а на доходах с их паломников можно будет построить полсотни замков, контролирующих каждый оазис, или колодец в округе.

– Тогда вы должны понимать, что выживание и платёжеспособность Ислама в целом – это теперь и ваши жизненные интересы. Мусульмане вам теперь не только враги, но и кормильцы. Война, конечно, не прекратится, Мекку и Медину у вас будут стараться отбить, как мы стараемся ради Иерусалима, но удержать их будет вполне возможно. Скажу больше, держать их нужно любой ценой и это в наших общих интересах. Пока мусульмане убиваются о стены своих святынь, они забудут и про Иерусалим, и про Сирию с Египтом. Если ваше герцогство принесёт мне оммаж, как Императору Азии, вы всегда будете вправе рассчитывать на мою поддержку.

– Когда я должен буду начать свой поход, Сир?

– Через год, а может быть и два. Раньше, чем влезать в Аравию, нам предстоит освободить Сирию, Египет и Аббасидский халифат[104]. Без контроля над западным берегом Красного моря, соваться в Аравию – это самоубийство. Так что помимо двадцати тысяч за графство, уверенно можете рассчитывать и на военную добычу. Я ожидаю, что она будет очень значимой, это вам не нищих баронов по Аквитании гонять, здесь золото копилось несколько веков.

– Я согласен, Сир.

– Это ещё не все мои условия, милорд. Вы должны выступить инициатором примирения с сеньором де Сидон. Без него вам в Аравии делать нечего, только людей зря угробите.

– Я понимаю, Сир, и приложу к этому все усилия.

– Аминь! Я немедленно подпишу эдикт о восстановлении вас в правах. Отправляйтесь в Яффе и начинайте собирать свои легионы. Пока за счёт моей казны, а после оформим оговорённую сделку.

Взятие Дамаска трудности не составило. Пока можно было из города сбежать – бежали все, как крысы с тонущего корабля, в том числе и сам аль-Афдаль. Очень интересно, но со времён Алеппо, желающих посидеть в осаде, так и не нашлось. Во встречные атаки бросались, было дело, за выкуп города сдавали, такое тоже было и даже гораздо чаще, но в осаду никто не садился, не стал исключением и Дамаск. В парламентёры горожане снова выбрали евреев. Оно и понятно. Мусульмане были врагами, христиане если не предателями, то трусами, только евреи находились в стороне от этого конфликта, и именно с ними Ричард общался наиболее благожелательно.

Ставка английского короля располагалась на одном их холмов северо-западнее Дамаска, с которого открывался отличный вид на город. Ричард не любил наблюдать битвы издалека, но на этот раз никакой битвы не ожидалось.

– Шалом, фарисеи, – вождь крестоносцев дождался, пока евреи преклонили колени и, усмехнувшись, поприветствовал их. – Зачем пожаловали, сегодня продаёте, или покупаете?

– Покупаем, Сир, – не поднимая головы ответил самый старый еврей.