– Потому, что это не входит в круг моих обязанностей. Я здесь исключительно для того, чтобы охранять вас и спящую супругу.
Академик усмехнулся:
– От кого?
Александр посмотрел в глаза Стебрину:
– От вас самих, в том числе. Но прекратим бесполезный разговор. Если вы желаете дать показания, я выслушаю вас. Нет, идите, пожалуйста, в спальню и постарайтесь заснуть! Могу и вам препарат вколоть. Он быстро действует и совершенно безвреден.
Академик отказался:
– Нет, благодарю. Обойдусь без ваших препаратов. Водки только выпью.
– Что ж, запретить не могу, а советы вы не принимаете. Пейте, если считаете необходимым.
Стебрин подошел к бару. Извлек из него пузатую бутылку импортной водки. Налил бокал. В три глотка выпил граммов двести. Не поморщившись. Подошел к Тимохину:
– Вам доставляет удовольствие ваша работа, подполковник?
– Сейчас нет.
– Вам противно здесь?
– Да! Какие еще будут вопросы?
– Никаких! Спокойной ночи!
– Спокойной!
Академик, ссутулившись, скрылся в спальной комнате. Дверь не закрыл. Помнил инструкции. Александр, погасив везде свет, прошел на кухню. Наступила тишина. Дом имел неплохую звукоизоляцию.
Прайтон и Долтон вышли из дома, где Миллер снимал квартиру, в 23.20. Долтон держал в руках сумку. Милли взяла любовника под руку:
– Знаешь, Том, что-то неспокойно у меня на душе.
– Может, это от того, что переборщили с сексом?
– При чем здесь секс?
– Однажды, дорогая, когда мы еще не были знакомы, была у меня подружка Лили, стриптизерша из бара. Миниатюрная такая француженка. Я тогда на вольных хлебах обретался. Был и такой период в биографии. Так вот, была у меня француженка. Страстная, как огонь. Нет, конечно, до тебя ей далеко, но тогда она казалась мне самой яростной из шлюх. Я приходил в кабак, где она обтирала задницей шест, дожидался окончания выступления и уводил ее в номера. Так продолжалось около месяца. И вот однажды на меня вышел старый знакомый, служили вместе в морской пехоте. И предложил хорошо оплачиваемую работу – сущий пустяк. Надо было отстрелить одного банкира. Я, естественно, согласился. Провел подготовительную работу, выбрал позицию на чердаке старого дома, что стоял напротив банка, уложил оружие в тайник и вечером отправился в кабак. Работать мне предстояло утром. А в кабаке заметил, что Лили не похожа на себя. Она в каком-то исступлении вертелась юлой на сцене…
Прайтон прервала любовника:
– Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? Плевать я хотела на твою французскую шлюху.
– Ты погоди, поймешь, к чему я клоню. Буду короче. В общем, как завалились мы с ней в постель, я понял: подружку кто-то прилично накачал наркотой. Она была неудержима. Кое-как я вырвался от нее в пять утра. Поехал к банку. Не опоздал. Прибыл за полчаса до приезда банкира. Расчехлил винтовку, вытащил доску из заколоченного окна. Как положено, решил проверить прицел. И представляешь, не смог. Руки тряслись так, словно я месяц пил. Вот тут испугался. В таком состоянии не только не всадил бы пулю в голову клиента, а хорошо, если б зацепил краем. Что делать? Хорошо, была с собой фляга виски. Выпил граммов двести. И только после этого тремор прекратился. Вот как, Милли, подействовало на меня пресыщение сексом. Так что я на собственном опыте убедился: лучше перед делом не трахаться. Вот и ты сейчас испытываешь почти то же, что и я тогда на чердаке. У меня руки тряслись, в тебе тревога проснулась. Надо было ограничить страсть.
Прайтон сказала:
– Твой рассказ – чушь собачья. Не знаю только, для чего ты поведал его мне. Чтобы разозлить?
– А с чего бы тебе злиться? Я же не евнух и, естественно, имел до тебя баб. И ты спала с мужиками. Но это было до нашего знакомства.
– Заткнись, Том, если не хочешь, чтобы у тебя опухла щека.
– Ну, вот, хочешь, как лучше, а получается наоборот!
– Значит, молчи. Но почему все-таки меня, черт возьми, обуревает тревога? Я чувствую опасность, Том. И она там, возле Стебрина.
– Так мы и рассчитываем на то, что нас ждут.
– Не нравится мне все это.
– Не суетись, а лучше выкинь дурные мысли из головы.
– Ладно. Я постараюсь.
– Вот и умница.
В 0.40 террористы вышли к закрытым киоскам, с тыльной стороны дома, где на шестом этаже в элитной квартире проживал академик Стебрин. Том и Милли закурили, глядя на окна и застекленный балкон. Прайтон проговорила:
– Похоже, голубки спят. Свет выключен.
Долтон добавил:
– Как и во всем доме. И машин вдоль тротуара нет. Это хорошо.
– Пойдем в гости вместе?
– Конечно. Так в акции легче будет от случайного милицейского патруля отбиться.
– Если они не найдут в сумке тайник с оружием.
– Ты когда-нибудь видела, чтобы местная милиция на улице досматривала личные вещи задержанных?
– Нет!
– Вот и то-то! В случае чего мы ищем все того же Бориса.
– Понятно!
– А понятно, бросаем курить и пошли! Время отработать дополнительный гонорар.
Швырнув окурки в урну, Долтон и Прайтон под руку перешли проезжую часть, зашли во двор со стороны перпендикулярной улицы, через арку. Долтон цепким взглядом окинул двор, представлявший сейчас собой забитую до отказа различными автомобилями стоянку. Проговорил тихо: