Стратегии гениальных мужчин

Боготворя сына, в светлую звезду которого он уверовал сам и заставил верить всех окружающих, Филипп пожелал, чтобы образование мальчика не ограничилось придворным обучением. Да и объективно – к тринадцати годам с ним уже не могли совладать многочисленные кормилицы и кормильцы: слишком буйный нрав и непредсказуемый характер Александра предвещали становление в скором будущем настоящего монстра, не считающегося ни с кем. Поэтому желание отца дать своему сыну греческое образование имеет, скорее всего, и подтекст управленческий – Филипп и сам уже ощущал трудности с неординарным подростком и ему хотелось, чтобы кроме черт воина тот впитал еще некоторые знания о сути вещей, что должно было бы пригодиться в будущей борьбе за выживание и расширение государства. Другими словами, Филипп вбивал в подсознание сына мысль о будущих войнах и захватах. Есть основания полагать, что стареющий царь сам ощущал определенный недостаток знаний и потому, часто руководствуясь в своей жизни более эмоциями, чем реальным расчетом, он желал для сына больших вершин, чем мог бы покорить он сам.

Итак, когда Александру было тринадцать лет от роду, Филипп пригласил к нему в качестве учителя и воспитателя знаменитого греческого ученого и философа Аристотеля, который, правда, в то время еще не был светилом философской мысли. Результатом умелой трехлетней обработки подростка (именно на такой период времени оказались связанными великий грек и молодой мекедонский царевич) и осторожного влияния ученого на его восприимчивый и легко впитывающий знания мозг стали любовь Александра к естественным наукам, безусловная власть рассудка в расчетах при подготовке серьезных кампаний, пленительная артистичность, практичность и даже некоторая осторожность, что поразительным образом уживалось наряду с его свирепым, часто необузданным нравом и стремительностью в порывах. Океанический и одновременно острый ум ученого победил в безмолвном споре о том, что первично: сила или разум? Аристотель сумел привить своему строптивому ученику любовь к греческой культуре и литературе; а когда Александр «узнал», что Геракл и Ахилл являются его древними предками, он уже никогда не расставался с «Иллиадой».

Но отнюдь не олимпийские боги, а живые люди написали первые строки биографии Александра. Остального он сумел добиться сам, уже реализовывая идею, по сути взятую у отца. Ряд потрясающих побед Филиппа, результатом которых стало покорение и объединение по сути всей Греции, возбудили жажду славы и дух преобразователя и в Александре. Именно отец готовился к дальнейшему разрушению и изменению преобразованию мира «под себя». И если бы Филипп не увяз в решении семейных проблем и не был бы убит практически в расцвете сил, именно он начал бы реализовывать идею вероломных завоеваний. С другой стороны, ранняя смерть отца поставила Александра в жесткие условия выбора: проявить недюжинную силу духа и доказать, что он достоин быть монархом, или быть сметенным с дороги другими, более сильными воителями. Самостоятельно взяв свой шанс твердой жесткой хваткой, Александр продолжил то, к чему готовился всю предшествующую этому моменту жизнь.

Многие историки и биографы приводят мифологизированный случай с конем по имени Буцефал, что как нельзя лучше отражает всю суть Александра и подчеркивает воспитанные в нем неисчерпаемую решимость и готовность к отчаянным, безрассудно рискованным поступкам. Когда однажды Филиппу предложили купить коня необыкновенно свирепого нрава, выяснилось, что его просто невозможно объездить, так как он ухитрялся сбросить всякого посягателя на его свободу. Когда же от покупки решили отказаться, присутствующий царевич с негодованием и сарказмом воскликнул: «Боги! Какого коня теряют из-за трусости!». Взбешенный и несколько опешивший Филипп предложил амбициозному и самонадеянному мальчишке самому справиться с конем, в случае же успеха пообещал, что конь будет принадлежать ему, а он, Филипп, сам внесет плату за животное. Неожиданно дерзко царевич вскочил на широкую мускулистую спину коня и погнал его по равнине… Говорят, что когда Александр через некоторое время вернулся на взмыленном и покорном Буцефале к изумленной свите, Филипп так растрогался, что благословил сына на будущие великие походы, произнеся знаменитую фразу: «Ищи себе другого царства, так как Македония для тебя слишком мала». Произошел ли этот случай на самом деле, трудно утверждать. Однако он, и особенно последняя часть легенды, наиболее интересны, ибо они являются поздним свидетельством того, что изо дня в день отец и находящиеся с ним рядом воины внушали Александру: «ТЫ ДОЛЖЕН ЭТО СДЕЛАТЬ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ». В этом была главная составляющая идеи вечного искателя-воина.