Стратегии гениальных мужчин

Не менее важным, чем сами знания, для гениев оказывалось их восприятие. Тонкое и даже слишком чувствительное отношение к действительности, зарождение острого и неугасимого внутреннего желания окунуться в мир нового и неизвестного и особая форма впечатлений от узнаваемого из книг или рассказов других людей, на первый взгляд, мало поддаются объяснению. Но в то же время есть немало оснований полагать, что происхождение впечатлительности связано с глубокими переживаниями детства, заставляющими искать спасительную нишу в глубинах своего естества. Так, обреченные на бессмысленное соревнование со своими умершими братьями, носившими такие же имена, Ван Гог и Сальвадор Дали искали счастья в самовыражении у полотен. Леонардо да Винчи неосознанно бежал в мир творчества из-за того, что окружавший его мир был слишком бездушным и не предлагал живительной любви, без которой ребенок либо умирает, либо ищет адекватную замену, – мир в себе. Уникальная восприимчивость Фридриха Ницше родилась из страха перед жизнью, перемешанной со смертью в том возрасте, когда все чувства тонки и легко поражаемы. Впечатлительность Карла Юнга – произошла из недр глубокой и непонятной мистики, в которой проистекало его детство. Джек Лондон обязан этому чувству ранним лишениям, от которых спасение было лишь в одном месте – глубинах таинственного моря грез. Михаил Ломоносов был гоним мачехой, и это способствовало его проникновению в область восприятия тонкого мира, граничившего с кладезем великих идей. Перечисление примеров можно продолжать до бесконечности – Земля не знала поверхностных гениев, каждый из великих творцов прошел путь овладения знаниями, но главным отличием их знаний от знаний, полученных обычным человеком, носящим в себе энциклопедические объемы информации, был способ. То, что эти люди видели, слышали и осязали, в высшей степени отличается от ощущений аккуратного ученика, бесстрастно поедающего сотни и сотни страниц, созерцающего сотни полотен, соприкасающегося с сотнями идей, так и не поняв этого. Наблюдение маленьким Ницше за сходящим с ума отцом или дрожь Ван Гога перед тенью умершего до его рождения мальчика сделали их восприятие особенно чутким и уникальным. Такие потрясения не воссоздать искусственно в надежде вырастить гения, а без дивных впечатлений в раннем детстве сложно рассчитывать на гипертрофированную впечатлительность ребенка, которая, среди прочего, граничит с патологией. С другой стороны, любому маленькому человеку можно указать на таинственную дверь в мир приключений – может быть, он сумеет самостоятельно получить свою дозу впечатлений.

Идеи рождаются на свободе

Самые великие вещи всегда создавались под едва ощутимый аккомпанемент тишины, сквозь которую может пробиться лишь луч солнца, пение птиц или шум бегущей волны прибоя. Вечная и блаженная сила заложена в спокойствии природы, она освобождает даже утомленное сознание от всего несущественного и заставляет прислушиваться лишь к самому главному – голосу собственного сердца. Это как нельзя лучше осознавали великие творцы, к этому стремились преобразователи миропорядка, отвлекаясь от суеты политических баталий.

Главная составляющая в появлении на свет гениальных идей – способность независимого мышления. Наша первая миссия, считал Альберт Эйнштейн, состоит в освобождении самих себя из застенков собственного кругозора. Умение видеть мир таким, как он представляется, и не изменять собственному голосу в конце концов приводит к пониманию, что нельзя преклоняться пред условностями мира, его фальшивой моральностью и несовершенными законами. Титаны всегда действовали за рамками формальностей, их не волновали войны и революции (если только они не были плодами их собственных изобретений), на них не действовали звания, титулы и формальное признание кого-либо обществом. Они воспринимали мир своими собственными глазами и верили лишь собственным оценкам.

Большинство достигших успеха людей мало выделялись в школе или подобном заведении, требующем коллективной формы послушания. Если желание мыслить раскрепощенно, наталкиваясь на черствость, отсутствие вкуса и неуклюжесть воли, разбивалось, гения не получалось. И напротив, сознательное противостояние общественному мнению, способность к вызову и бесконечное упорство создавали лучшую почву для взращивания пленительных идей. Таких, что ломают устоявшиеся правила и заставляют мир приспосабливаться к демонической силе новой личности.