Стратегии гениев. Том 3. Зигмунд Фрейд, Леонардо да Винчи, Никола Тесла

г) объяснения поведения Леонардо “в течение жизни” в терминах влияния этих динамических паттернов на записи, сделанные Леонардо в дневниках, на его картины, научные исследования и отношения с близкими людьми.

Хотя Фрейд и признавал всю важность значения взаимодействия “конституции” и “судьбы” в развитии личности, в своем исследовании и определении жизни и достижений Леонардо он придал “судьбе” решающую роль. Делая заключительные замечания о личности Леонардо да Винчи, Фрейд задает вопрос:

“Но не вправе ли [мы] считать странными результаты исследования, которые придают случайной ситуации с родителями решающее значение в судьбе некоего человека, к примеру, делают судьбу Леонардо зависимой от незаконного рождения и от бесплодия его первой мачехи, донны Альбиеры? Полагаю, это неправомерно…

…Мы охотно забываем, что все в нашей жизни — случай, начиная с нашего зарождения при встрече сперматозоида и яйцеклетки; случай, который по этой причине все-таки соучаствует в закономерности и необходимости природы, обходясь, впрочем, без связи с нашими желаниями и иллюзиями”.

Обзор и размышления по поводу анализа Фрейдом личности Леонардо да Винчи

На уровне процесса мы можем суммировать основные этапы макростратегии Фрейда как последовательность следующих позиций:

1. Определение пространства исследуемой проблемы.

2. Перечисление набора элементов и ключей, имеющих отношение к этому проблемному пространству.

3. Определение предположений и убеждений, которые описывают и объясняют эти ключи.

4. Выявление ключей или элементов, не вписывающихся в полученную карту.

5. Проверка текущих предположений.

6. Формулирование нового набора предположений и убеждений, объясняющих аномалии.

7. Поиск других доказательств, подтверждающих новые предположения и убеждения.

Размышляя над тем, как Фрейд применял данный процесс при анализе личности Леонардо, мы можем наблюдать как преимущества, так и возможные трудности, возникающие при применении его стратегий. С одной стороны, перед нами предстает богатая и вызывающая картина, изображающая великого человека эпохи Возрождения, который в истории своей жизни восполнил недостающее измерение. С другой стороны, у нас остается некоторый скептицизм по поводу значимости некоторых выводов, сделанных Фрейдом и связанных с природой некоторых из его предположений, которые мы должны при этом принять (таких, как центральная роль сексуальности, механическая природа “подавления” и т. д.), а также из-за того, что многие из выводов Фрейда в большей степени основывались на его частных интерпретациях содержания воспоминания Леонардо.[10]

Методы Фрейда по применению этой базовой последовательности в своих лучших проявлениях находят параллели в восхитительной проницательности его вымышленного соратника, Шерлока Холмса. Подход Фрейда во многом отражает взгляды Холмса, утверждавшего, что жизнь — это “великая цепь, природа которой становится известной, как только нам бывает показано одно звено этой цепи”, и говорил: “Идеальный мыслитель, как только ему будет показан один-единственный факт со всеми деталями, должен быть способен вывести из него не только всю ту цепь событий, которая к нему привела, но и те результаты, которые из него последуют”. (Артур Конан Дойль “Этюд в багровых тонах”).