Стратегии счастливых пар

Но жизнь продолжалась, и он включился в борьбу за новые высоты в литературе. К удивлению многих этот солидный, уважаемый всеми господин и маститый исследователь возможностей разума весьма активно занимался своим физическим состоянием. Бокс, крикет, верховая езда с женой – вот далеко не полный перечень средств, с помощью которых он намеревался отодвинуть старость. В пятьдесят четыре года он даже выступал в любительских соревнованиях по боксу, заняв третье место. Артур Конан Дойль отдавал себе отчет, что счастливая пара будет оставаться таковой при условии, что каждый из двоих останется воином и своими напряженными усилиями будет каждый день отвоевывать счастье. Он сражался за то, чтобы их совместная жизнь преждевременно не покрылась плесенью обыденности, и отменная физическая форма мужчины, несомненно, играла в этом далеко не последнюю роль. Жена отвечала ему неизменным вниманием, кстати также поддерживая себя в высоком тонусе. Но краеугольным камнем их отношений оставалась ее искренняя глубокая заинтересованность его деятельностью. Он рассказывал жене обо всем, что пишет и о чем собирается писать, и ее участие в круговороте литературных событий являлось вовсе не вынужденным присутствием сторонника, а оживленным диалогом человека, досконально знающего, о чем идет речь. Как и ожидал Артур Конан Дойль, вместе они составляли самодостаточный союз. Им никто не был нужен.

Если, отправляясь в путешествие с Туи, скажем, в Египет, он был вынужден брать с собой еще и сестру – на всякий случай, для поддержки болезненной супруги, – то вдвоем с Лекки они не нуждались в ком бы то ни было. Всякий, кто рискнул бы навязаться им в компанию, ощутил бы себя лишним, мешающим их динамичным, порой даже несколько экзальтированным отношениям. Как бы ни была сильна горечь, порожденная уходом Луизы, с Лекки они составляли чудесную пару, которой можно было любоваться на любом отрезке их совместной жизни. Вместе они совершили немало занимательных путешествий, наиболее запоминающимися из которых оказались совместные поездки в Соединенные Штаты Америки, Австралию и Африку. Немаловажным штрихом к портрету семьи может стать упоминание о том, что в двух последних путешествиях его сопровождала не только жена, но и дети.

Все исследователи об отцовских качествах Артура Конан Дойля говорили не без тревоги: он был не только строг, но порою нелогичен во вспышках нравоучительного гнева. Тем не менее климат в большом доме был достаточно мягким, а дети, хотя и относились к отцу с таким же почтением, как относятся к стихийному бедствию, любили его. По всей видимости, и в отцовской грозности, и в отношении Конан Дойля к политическим событиям повинны все те же принципы. Он потерял старшего сына и младшего брата, которых безмерно любил. Но это нисколько не изменило его породы, не изогнуло твердый стержень внутри его жестко сформированного разума, не разрушило крепости принципов, которую он долгими годами выстраивал в своей голове.

Артур Конан Дойль неохотно, в основном по настоянию матери, принял рыцарский титул. Общее же отношение к формальным званиям у писателя оставалось амбивалентным. Тем не менее все его принципы никак не мешали прочной духовной связи с женой. Удивительный факт: писатель включился в общественную борьбу за счастливые браки, выступая за реформу бракоразводных законов. Кому, как не ему, прошедшему тернистый путь от хорошей, но все же заурядной семьи, до беспредельно счастливого брака, было знать о подводных течениях и шероховатостях внутри брачных союзов своего времени. В значительной степени к таким шагам его подталкивало чувство ответственности за собственных детей. Когда-то он, старший сын в семействе, беспокоился за судьбы брата и сестер, а теперь, на закате жизни, будущее детей становилось едва ли не основным вопросом его внутрисемейной активности. Но и в этом не было перекосов: когда известному писателю и его жене предложили посетить Америку и Канаду, дети не стали камнем преткновения, хотя их младшей дочери в то время было всего полтора года. Развитие собственных личностей и продвижение семейного брэнда на планетарном уровне казалось супругам гораздо более важным делом, чем ежедневные нравоучения потомству. Фактически они воспитывали детей путем создания определенных контуров семейной модели, предлагая прежде всего собственный пример, полагаясь в оценке больше на свои поступки и достижения, нежели на красивые поучительные слова. Так же они относились и друг к другу, доверяя, поддерживая, защищая.