Стратегии злых гениев

Любопытно, но Сталин почти на всех этапах захвата власти партией и в управлении государством проявил себя никчемным менеджером и бездарным организатором. Пожалуй, ни одно дело, за которое он брался лично, не увенчалось успехом. Он прозевал революцию и долго не мог приклеить свое имя к этому знаменательному для партии событию, он провалил работу на Царицынском фронте, он напрочь загубил порученный ему Лениным Рабкрин, затем прошел через цепь гигантских провалов на внутриполитическом поприще социалистического строительства. Первый пятилетний план привел СССР к глубокому и продолжительному кризису, спасение от которого Сталин усматривал в импорте европейских средств производства. Позже ему пришлось методом жестокого кровопускания собственному народу внедрять в массовое сознание мысль, что проблемы индустриализации вызваны активной подрывной работой и шпионажем западных государств. Множество пропагандистских судилищ стало вынужденной кровавой декорацией к сталинской индустриализации.

Самым же потрясающим, гигантским по размаху оказался просчет Сталина в его ставке на дружбу с Германией. Осознав, какую ошибку он совершил и в какую катастрофу вверг страну, мнимый лидер всех времен и народов впал в тяжелую депрессию. Лишь через три часа после сообщения о нападении Германии Сталин сумел дать команду обороняться. А выступить лично перед народом смог только через 10 дней после начала войны. Р. Такер выдвинул уникальную гипотезу, которая, по всей видимости, является верной. Он утверждал, что Сталин прятался за дружбу с Германией, ибо не верил, что обескровленный им и истощенный Советский Союз выстоит в борьбе с агрессором. Неумолимый и беспощадный захватчик боялся большей силы, чем представлял он сам. Косвенным подтверждением гипотезы знаменитого исследователя является то, в каком отчаянии и удрученном состоянии был Сталин после того, как узнал о стремительном захвате Франции.

Но террор с его показательными процессами продемонстрировал и нечто другое: отсутствие какой-либо ответственности за чудовищное истребление миллионов невинных людей. Новым приятным открытием советского лидера оказалось то, что он сумел вызвать всеобщий панический страх своей деятельностью. Сталин не преминул воспользоваться страшным оружием, испытывая, вероятно, от массового садизма едва ли не физическое наслаждение. Когда он порой лично указывал, каким образом организовывать пытки, то как будто мстил окружавшим его людям за унижения детских лет и за пренебрежительное отношение к себе во время борьбы за власть. Стоит вспомнить, что Сталин оказался первым, кто после прихода к власти партии большевиков приказал пытать политических заключенных. Именно с этого момента он позволил себе открыто наслаждаться людской болью, заменив садистскими устремлениями присущую человеку жажду любить и творить. Его деструктивное, как гигантский солитер, выползло на свет божий и показалось миру.

Особое удовольствие диктатору доставляло наблюдение за внешними изменениями и внутренней психологической борьбой своего ближайшего окружения. Как указывает Виктор Шейнов, он устраивал высшим функционерам партии чудовищные испытания на верность делу и преданность ему лично, арестовывая их близких и творя по отношению к ним произвол. К примеру, в лагерь была