Стратегия

 В настоящее время союзы являются менее хрупкими. Союзник в настоящее время часто воспитывается и вскармливается за долгие годы до начала войны. Союз иногда представляет как бы своеобразную форму вассалитета эпохи империалистического развития. Участие Португалии в мировой войне объясняется только ее вассальными отношениями к Англии. Все малые и средние государства на западной границе СССР стремятся обеспечить себя достаточно щедрым сеньором. Но и крупные государства связываются в союз прочными капиталистическими отношениями. Ведение современной войны предполагает заинтересованность в ней не только правительства, но и крупных политических партий, отражающих стремления известных классов. Таким образом, союзное обязательство является ныне не простым клочком бумаги, а имеет за собой могущественные группы населения, и правительства не могут с прежней свободой выходить из союза и заключать сепаратный мир. Такое решение часто может быть в настоящее время осуществлено лишь ценою гражданской войны на классовой или национальной почве внутри заключающего сепаратный мир государства. В мировую войну граф Чернин, ответственный политик Австро-Венгрии, наблюдая, как затянувшаяся война истощает все силы австрийской государственности и неизбежно ведет к ее развалу, не раз задавался вопросом о заключении сепаратного мира, но каждый раз приходил к заключению о физической невозможности осуществить его; наиболее ценный для австрийской государственности национальный элемент — немцы — в этом вопросе стал бы на германскую точку зрения; а германцы не остановились бы перед тем, чтобы опрокинуть австрийское правительство, опираясь на германские войска, находившиеся на австрийском фронте[63]. Точно так же имеются непроверенные сведения о том, будто французское правительство, в период между пограничным сражением и операцией на Марне, останавливалось на вопросе о заключении сепаратного мира и будто Англия выяснила Франции, что выбор может заключаться лишь между войной с Германией и войной с Англией, и что последняя война связана с потерей всех французских колоний. Некоторые французские политики, стоявшие на точке зрения безусловного продолжения войны, например, Пенлевэ, в первых числах сентября 1914 года, в момент переезда французского правительства из Парижа в Бордо, стремились уже обособиться от него и занять самостоятельную политическую позицию.

Россия по своему положению не могла быть подвергнута, подобно Австро-Венгрии или Франции, непосредственному давлению своих бывших союзников в случае заключения сепаратного мира. Однако, одно предположение, что царское правительство тайно готовится к заключению сепаратного мира, вызвало бурю общественного негодования, муссированного дипломатическими представителями Антанты, принявшими, таким образом, вопреки их отчетам-воспоминаниям, непосредственное участие в создании настроений, ускоривших наступление русской революции. Чтобы Россия действительно могла выйти из войны, потребовался Октябрь и последовавшая гражданская война.

Болгария, Турция, Австро-Венгрия — все они вышли из мировой войны сепаратно, но в обстановке уже обозначившегося поражения центральных держав и в условиях развала и революционных переворотов[64].

Государственный эгоизм

 Несмотря на возросшую политическую прочность современных коалиций, сила их остается меньше суммы слагаемых. Даже при полной искренности правительств-государств, входящих в союз, каждое из последних не может, не нанося тягчайшего ущерба своей государственности, отречься от своих особых стремлении, нужд и свойств. Коалиция всегда оказывается колесницей, в которую запряжены конь и трепетная лань. Честное соглашение не может заставить забыть о здоровом государственном эгоизме. Царское правительство отчасти потому и не смогло довести войну до конца в рядах Антанты, что слишком покорно, без учета интересов России, вносило свои пай в мировую войну. Маршал Хэг устанавливает, как общий вывод из мировой войны, требование, что коалиция должна не только установить общее командование всеми своими вооруженными силами, но выдвинуть и единого политика для общего руководства политическими делами коалиции. Нам это представляется химерой. Для такой коалиции не хватает ныне тех же предпосылок, которые отсутствуют пока и для создания европейских Соединенных Штатов. Коалиция по самому существу своему еще не является федерацией.

Вассалы эпохи империализма