Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   Наконец, доклад был отпечатан, и не успела обсохнуть типографская краска, как отец Матео поспешил забрать документ и вручить его архиепископу Ганьону:

   - Прекрасно, отец Матео, - обрадовался тот, с осторожностью принимая объёмную книгу, - сегодня же обращусь в статс-секретариат.

   - Будете просить личной аудиенции у папы?

   - Разумеется, иначе нельзя. То, что здесь описано, - он потряс докладом в руках, - его святейшество должен узнать из первых рук, иначе проку от нашей с вами работы не будет.

   Отец Матео и сам прекрасно это понимал. Если комиссия выявила многочисленные факты злоупотреблений и коррупции по всему Ватикану, да ещё и неэффективность работы практически всех дикастерий, папа должен стать первым, кто об этом узнает.

   Но прошла неделя, а архиепископа Ганьона всё не приглашали на аудиенцию к папе.

   - Я решительно не понимаю, что происходит, - растерянно сетовал он. - Я обращался в статс-секретариат, но мне говорят ждать. Но я не понимаю, чего? Разве не папа поручил составить этот доклад? Разве не он ждал его четыре месяца?

   Ситуация становилась странной и непонятной. На очередном "чаепитии" с кардиналом Оттавиани, отец Матео вскользь упомянул о вставшей перед архиепископом Ганьоном проблеме.

   - Это всё Макки, - тут же заключил слепой старец. - Никто не умеет манипулировать папой так умело, как его личный секретарь. Помните, четыре года назад, когда в Маниле тот художник, Мендос, хотел зарезать папу ножом?

   - Да-да, - поспешил произнести Мурсиа, - тогда удар отбил епископ Марцинкус.

   - Нет, епископ Марцинкус только повалил Мендоса на землю и скрутил ему руки. А вот отбил удар как раз-таки стоявший ближе всех Паскале Макки. С тех пор для папы нет никого ближе кроме этих двоих. Собственно Макки и Марцинкус с тех пор тоже неразлучны. Говорят, после того как Макки уложит папу спать, он отправляется на ужин в ресторан в компании епископа Марцинкуса.

   После этих слов кардинала кое-что в ситуации с докладом начало проясняться. Если епископ Ортинский боится, что часть доклада, где говорится о деятельности ИРД, зачитают папе, Макки вполне может устроить так, чтобы этого не случилось вовсе. Уже давно в курии поговаривали, что без воли секретаря Макки, ни один телефонный звонок, ни одно письмо не попадет в руки к папе, ни одно назначение и ни одна ссылка в глушь не обходилась без его настойчивых рекомендаций. Чтобы достучаться до папы, вначале нужно заслужить расположение его личного секретаря, простого священника Паскуале Макки. И отец Матео понимал, что ни ему, ни архиепископу Ганьону в ближайшие годы это не светит.

   - У нас это называется миланской мафией, - весело заметил кардинал Оттавиани. - Из Милана папа призвал за собой в Ватикан всех, кого мог, от секретаря до финансового советника. Вот они-то и решают, как нам здесь жить и работать.

   - Но должен же быть способ напомнить папе о его же просьбе.

   - Даже и не знаю, что вам сказать, отец Матео. Сам я давно в немилости и никакой власти и Граде Ватикан не имею, да вы и сами прекрасно знаете почему. Я удивляюсь, как они ещё вас не съели, с вашей-то жаждой справедливости.

   - Уже попытались, - не вдаваясь в подробности, уклончиво произнёс Мурсиа.

   - Да? - озадаченно протянул кардинал. - И что же вы?

   - Пока что успешно отбился, но жду следующего удара.

   Старик покачал головой.

   - Мне печально это слышать. Хоть я и стар, но в служении Церкви достиг тех высот, о которых не мог и мечтать. Вы же молоды, - тут Мурсиа лишь печально улыбнулся, а слепец продолжал, - и способны на многое, только...

   Старик вздохнул, а Мурсиа закончил фразу на него: