Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   - Вот именно. Тогда я представил, как в момент разоряются люди, разоряются предприятия, экономика рушится. Вы не хотите верить, что мною движут благородные порывы не дать людям умереть с голоду? Ладно, не верьте. Если же говорить о холодном расчёте то он таков - мне не выгодно, чтобы целая страна стала банкротом. Это противоречит моим деловым интересам и как банкира, и как акционера предприятий, которым некому будет продавать свой продукт. Теперь вам мои мотивы стали более ясны?

   - Пожалуй, - признал отец Матео.

   - И пожалуйста, не переживайте за Синдону и Кальви. Под суд они попали не из-за моего коварства, а из-за своей феноменальной жадности. Они воры и мошенники, и не я подвигал их на это - до криминальных схем они додумались сами. И епископ Марцинкус не сильно от них отстал. Кстати, у меня есть информация из первых рук, что в Риме некий партнер Кальви заставил его провернуть ту махинацию с акциями и всю прибыль получил сам. Как мне помнится, ИРД владеет шестнадцатью процентами акций Банка Амвросия и имеет над ним определенную власть. И ещё, помните, я рассказывал вам о своих подозрениях на счёт "Солидарности"? Как думаете, епископу Марцинкусу под силу провернуть аферу с денежными переводами и усадить за решетку своего партнера?

   - Почему нет, - тут же ответил священник. - После краха Синдоны Ватикан потерял слишком крупную сумму. Три года назад в бюджете Града было дыра в одиннадцать миллиардов лир, и, судя по всему, она так никуда и не делась, её наличие просто не афишируют. Я не удивлюсь, если епископ Марцинкус решил покрыть свои убытки за счёт Кальви. Это очень даже в его духе.

   - Можно ли узнать, ведёт ли сейчас епископ переговоры с семьей Кальви?

   - Если об этом кто и знает, то только сам епископ Ортинский и его заместитель Меннини.

   Сарваш подумал ещё об одном человеке, Франческо Пацьенце, но благоразумно промолчал

   - Скажите, как вы думаете, какова будет реакция Ватикана, в частности ИРД, если Банк Амвросия лопнет?

   - При шестнадцати процентах акций? Господин Сарваш, вы лучше мня должны понимать, что тогда будет.

   - Я говорю не о потерях, отец Матео. Мне просто интересно, станет ли епископ Марцинкус платить по чужим долгам?

   - Исключено, он не занимается благотворительностью, притом, что у Ватикана хронический дефицит бюджета.

   - Но он может хотя бы пообещать вкладчикам возместить их потери?

   - Пообещать он может что угодно, но это не значит, что свои обещания он станет выполнять.

   Когда из Нью-Йорка вернулся Карло Кальви, он не стал делиться с Сарвашем подробностями встречи с неизвестными влиятельными лицами. С понурым видом он только произнес:

   - Они сказали, чтобы я убедил отца молчать, - и скорбно добавил. - Они нам не помогут. Больше негде искать спасения.

   - А что тебе сказал Пацьенца?

   - Сказал слушать их, что он ещё мог сказать? Он не помощник.

   Прозвучало это с нескрываемым разочарованием.

   - Послушай, - произнёс Сарваш. - Ты знаешь об адвокате Виталоне?

   - Слышал это имя. Но у отца другие защитники.

   - Так пусть наймёт Виталоне. У него обширные связи в различных судах, и с их помощью он умеет устраивать освобождение даже после обвинительного приговора.

   - Каким образом?

   - Сошлётся на ожидания апелляционного суда.

   - Нет, в суде это вряд ли пройдет.

   - Ты меня плохо слушал, Карло. Я же сказал, у Виталоне обширные связи. И за их эксплуатацию он попросит немалый гонорар. Подумай об этом, посоветуйся с отцом. Если всё обстоит так удручающе, как ты сегодня мне рассказал, для синьора Кальви последней надеждой остается только Виталоне.

   Пообещав в случай согласия Кальви-старшего свести его с адвокатом, который знает всех миланских судей-взяточников, через несколько дней Сарваш встретился со своим информатором из финансовой гвардии, дабы обменяться новостями.

   - Слышал, Изакко, что было на днях во Фьюмичино? - начал он с темы, которая не особо интересовала Сарваша.

   - Нет, а что произошло?

   - Задержали дочь Джелли.

   - Ту самую, у которой муж заместитель прокурора Ареццо?

   - Именно. Правда прилетела она из Ниццы одна. Зато с чемоданом. А в чемодане четыре конверта. Один вроде как адресован одному депутату-неофашисту и вложен в него тот рассекреченный документ Пентагона, ну, помнишь, из-за него еще убили журналиста. Там что-то вроде полевого учебника американских спецслужб для операций по дестабилизации. Ну, смысл в том, если дружественные Штатам страны перестают слушаться, то к ним засылают агентов, те вербуют подрывные элементы в повстанческие группы хоть из фашистов хоть из коммунистов, и те устроят такое представление, что мало никому не покажется. Так вот этот документ почти на двести страницах Джелли собирался отправить неофашистам. Я так думаю, это намёк им на резню в Болонье.

   - Думаешь, вокзал взорвали неофашисты?