Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   - Конечно, фотография строго датирована. Это важное доказательство невиновности Антонова, но оно не единственное. Просто у Сергея есть железное алиби. Агджа назвал дни, когда он встречался с Антоновым в Риме до покушения. Но на самом деле Антонова не было в эти дни в Риме, он отдыхал с семьёй в Югославии. У меня есть датированные выписки из билетов и книги регистрации в гостинице - это неоспоримое доказательство. Далее Агджа утверждает, что все три дня до известных событий он вместе с Антоновым ездил на площадь Святого Петра, чтобы отрепетировать будущее покушение. Но это опять же ложь, потому что у Антонова есть алиби - в эти дни и часы он был на работе в офисе "Балкан", и его коллеги могут абсолютно точно это подтвердить. Так что, когда Агджа утверждает, что он когда-либо встречался с Антоновым, знайте, это наглое враньё.

   - Но по поводу этих встреч... - попытался напомнить отец Матео и тут же запнулся - Агджа утверждает, что встречался с Антоновым на его квартире, где они и обсуждали план покушения. Он даже смог точно описать интерьер квартиры. Как же так? Так он бывал в квартире Антонова?

   Адвокат хитро улыбнулся.

   - О, видимо вы слышали только о части его показаний. Агджа утверждает, что он встречался с Антоновым на его квартире в то время, как там были жена и дочь Антонова. Можете себе представить, как агент болгарской разведки приглашает к себе в дом наёмного убийцу, не взирая, что тот увидит его семью?

   - Да, это действительно нелепо. Так как же быть с описанием квартиры?

   - После покушения её трижды вскрывали.

   - В каком смысле?

   - В обыкновенном. Взламывали замки, заходили в квартиру, ничего не брали и уходили. И так три раза. Антонов трижды заявлял в полицию, но взломщиков не нашли.

   - Получается, что кто-то приходил к нему в дом, но не для того чтобы ограбить, а посмотреть на обстановку квартиры?

   - Выходит, что так. Иного объяснения я не вижу. Агджа не был у Антонова лично. Кто-то дал ему описание квартиры, и поэтому он споткнулся на жалюзи.

   - В каком смысле?

   - Он сказал, что на окнах квартиры Антонова висят жалюзи. Это логично, потому что у всех соседей Антонова по дому есть жалюзи. А вот в его квартире их нет. На окнах у него висят шторы. И как можно перепутать шторы и жалюзи, я не представляю. Скорее всего, тот, кто составлял описание, будучи во взломанной квартире, торопился и на окна внимания не обратил, а добавил в описание жалюзи потому, что во всём доме они есть, и логично предположить, что и у Антонова тоже. Но это была ошибка, и, слава Богу, что она было допущена, потому как послужит в суде ярким доказательством, что Агджа к Антонову в гости никогда не приходил.

   Выслушав доводы адвоката, отец Матео всёрьез ожидал, что скоро следствие закончится, обвинение развалится, и болгарина Антонова отпустят на свободу. Но время шло, а никаких изменений в следственном процессе не наблюдалось. По телевидению всё крутились репортажи о злобных Советах, в газетах писали о всемирном коммунистическом заговоре, и каждый журналист считал должным в первую очередь упомянуть коварного агента болгарской разведки Антонова как олицетворение мирового зла. И, похоже, только не многие понимали, что Сергей Антонов невиновен. Но узнай об этом репортеры, им вмиг стало не о чем писать. Не будет той страшной фигуры агента КГБ, значит, иссякнут темы для материалов о злобе Советов.

   В круговороте нечистых политических интриг, отец Матео чуть было не упустил из виду важную новость для всего католического мира: был издан новый канонический кодекс. Пролистывая его страницы, отец Матео с удивлением, а после и с негодованием обнаружил для себя, что в новом кодексе нет канона, запрещающего католикам вступать в масонские ложи. Почти двести лет действовал этот канон, что под страхом отлучения отваживал католиков от опасных связей с масонством. Но почему-то сейчас, в XX веке, пока в Италии идёт расследование деятельности ложи П-2, Конгрегация доктрины веры во главе с кардиналом Ратцингером решила, что масонство перестало быть опасным для Церкви и людских душ? Отца Матео такое лицемерие не могло не возмущать.