Стратегия одиночки. Книга вторая

— Познакомить? — с явным ехидством в голосе предлагаю ему.

— Нет! — Тряхнув головой, словно отгоняя наваждение, резко отвечает Лариндель и разворачивается всем телом ко мне. — И точно не сейчас. — Он открыто улыбается мне, словно между нами никогда и не было никаких проблем. — Сейчас у меня одно желание: уладить все разногласия, возникшие между нами.

— Возникшие? — Переспрашиваю эльфа, подавляя резкий приступ злости. — Хорошо, пусть будут “возникшие”, но и вы и я точно знаем, по чьей вине они “возникли”!

— Признаю, я совершил ошибку. — “Ошибку” надо же! Да он просто мастер преуменьшений! — Недооценил вас, и главное, оставил Историю, повисшей в воздухе, — его слова полны внутреннего горького разочарования, — недосказанной.

— Я смотрю, именно недосказанность истории вас больше всего волнует. — Стоп! Успокойся! Злость только мешает.

— Вы хорошо меня узнали за столь короткое время. — Не стал возражать или пререкаться Лариндель. — Возможно, вы поймёте и тот нюанс, что никто не накажет меня сильнее, чем сделал это я сам, пропустив эту часть вашей истории. — Тут его глаза блеснули, словно он увидел гору золота, эльф даже наклонился вперед и спросил с придыханием, — Или может вы всё же расскажете мне подробности вашего похода и дальнейшего выживания на Гнури?

— Нет. — Признаю, мне было приятно увидеть искреннюю боль в глазах полукровки из-за моего отказа. Насладившись этим долгих десять секунд, я перевёл тему разговора. — Не рассчитывал вас встретить в этих водах. Думал, что вы в данный момент на всех парусах мчитесь подальше от архипелага Бастрага с желанием больше никогда здесь не появляться или же спешите к столичному городу, чтобы доложить о зачистке Гунри и о возможном появлении нового предвестника Чумы.

— О! — Эльф немного покраснел. — Вы и правда узнали меня хорошо. Вначале я решил уплыть и направил “Перебежчик” на запад. — Он махнул рукой куда-то в море. — Как вы верно сказали “подальше от этого архипелага”. Но потом меня одолела хандра, потому как свои обязательства надо всё же выполнять до финала, и я развернул корабль обратно. На этом обратном пути в этом утреннем тумане мы и заметили дрейфующую “Кровавую волну”.

— Значит “обязательства надо выполнять до финала”? — Не удержался я.

— Вы даже не представляете, насколько это удивительно, что мы стоим и разговариваем сейчас, что вы живы после того, что вам удалось совершить! — Лариндель экспрессивно взмахнул руками. — Поймите, никакого иного исхода, кроме вашей смерти, не было! Я же не знал о вашем адамантиевом иммунитете! А без него вариантов положительного исхода не существовало! И прошу заметить, я вам это говорил! Предупреждал. — Это правда, предупреждал. — Если бы вы мне сразу показали тот бонус, который вам дарует “Чистая ладонь пяти пустых пальцев”! — Он заломил руки. — Но нет! Вы…

— Поступил, как считал нужным. — Прерываю его, он так может часами, я помню. — Вернёмся к нашим взаимоотношениям. Вы не хотите видеть меня врагом. — Он кивает. — Я не хотел бы враждовать с вами. — Лёгкая улыбка на лице эльфа. — Мы сходимся в главном. Осталась маленькая деталь. — Делаю шаг вперёд, так что между нашими лицами теперь расстояние меньше пары ладоней. — Ты мне должен!

— Полной цены за уничтожение Чумного подземелья я вам дать не смогу, — с сожалением произносит Лариндель. — У меня сейчас банально нет таких свободных финансовых возможностей. Но! — Он поднял указательный палец вверх. — Вы можете обратиться в Кьято и там затребовать то, что ваше по праву.

— Нет! Такой вариант мне не подходит! — Резко возражаю я. — Кьято мне сейчас не по пути.

Чиновники столичного города потребуют от меня раскрытия всех достижений под присмотром жрецов. Как в доказательство совершённого, так и, чтобы оценить все последствия. И утаить проклятие Нулгла от них не получится. В лучшем случае меня запрут на год в самой дальней темнице. Или магически усыпят на тот же год, во избежание рисков. Так что, как не велика официальная награда за зачистку проклятого данжа, будет лучше о ней забыть. Обидно? Да! Но никакая награда не стоит потерянного года!

Эльф разводит руки в стороны, как бы сожалея, и произносит.

— Я признаю свою вину и, как следствие, свой долг перед вами. — И что все так в прошлом цикле ругали эльфов? Да этот разумнее львиного большинства тех людей, с которыми мне довелось общаться! — Но я не знаю, что может компенсировать мой долг…

Тут он замолчал на полуслове, задумался, глубоко погрузившись в себя, после чего по его лицу пробежала полоса тени. Полукровка словно боролся сам с собой, вообще игнорируя то, что я стою рядом. Сейчас в его душе и разуме шла какая-то внутренняя борьба, мне непонятная и неведомая. Но, чтобы не мешать, я отступил на шаг и облокотился на своё копьё.