Стратегия Победы

Комната Шурочки в квартире директора ГЭС и часть передней. В комнате Шурочки налево окно, направо дверь в переднюю. Кровать, шкаф, туалетный столик, несколько стульев, низкая скамеечка. В передней, прямо, две двери: в столовую и кухню, направо — дверь на лестницу. На стене зеркало. Вешалка. Стул. На кровати лежит Борис. Около него Наталья Семеновна и Шурочка на стульях. В углу костыли.

Борис. Шурочка, дай пить!

Шурочка (вскакивает). Сейчас, Боренька! (Бежит через переднюю в столовую.)

Наталья Семеновна. Тебе плохо, Боренька?

Борис. Нет, мама, все в порядке. В машине немного растрясло, пока ехал сюда.

Шурочка (принесла стакан воды). Вот, Боренька!

Наталья Семеновна. Хочешь с вишневым вареньем? Ты любил.

Борис. Нет, спасибо, так лучше.

Шурочка. Пей! (Приподнимает голову Бориса. Тот пьет.) Борис. Спасибо! (Опускается на подушку с легким стоном.)

Наталья Семеновна. Тебе больно, Боренька? Очень?

Борис. Да нет, мама! Все в порядке! Обидно, что меня ранили как раз в разгар упорных боев. Одно утешение, что домой удалось опять попасть! Счастье! Как только я узнал, что санитарный поезд идет мимо нашей станции, я к врачу с просьбой: пустите домой, быстрее поправлюсь и места в госпитале занимать не буду. Врач отказался: не могу, говорит, практики у нас такой нет. Я к главному врачу. Тот осмотрел меня и говорит: можно! Дал записку.

Наталья Семеновна. Ты бы лучше помолчал. Утомишься!

Борис. Да нет, мама! Мне нетрудно!

В передней продолжительный звонок. Шурочка бежит в переднюю. Входит Сергеев.

Сергеев: (в передней, шепотом). Ну, как? Куда ранен? Тяжело?

Шурочка. В ногу, правую! Говорит, все в порядке!

Сергеев (обрадовался). Ну, хорошо! (Входит в комнату.) Здравствуй! (Наклоняется, целует.) Как себя чувствуешь? Героем?

Борис. Ну, что ты, папа! Какой герой? Такие пустяки, что мне даже неудобно.

Сергеев. Куда ранен, как, чем? Расскажи. Тебе нетрудно говорить?

Наталья Семеновна. Пусть лучше меньше говорит, не утомляется.

Борис. Да нет! Все в порядке. Врач сказал, что я через десять дней уже смогу ходить.

Сергеев (берет стул, подсаживается ближе). Тогда рассказывай, не торопясь и спокойно.

Борис. Пуля прошла через бедро навылет. Кость не задета. А дело было так...

Все придвигаются ближе. Шурочка садится на кровать.

Наталья Семеновна. Ногу не задень, Шурочка!

Шурочка. Нет, я осторожно!

Борис. Дело простое и самое обыкновенное. Ходили мы несколько раз в бой, и все кончалось благополучно. Пули, как горох, по танку стучат. В танке жара нестерпимая, но в бою ничего этого не замечаешь. В последний раз, семнадцатого августа, не повезло: попал снаряд в правую гусеницу. Машину резко развернуло. Мы стали. Сидим. Бой кругом идет. Товарищи вперед ползут. Решил я посмотреть, в чем дело. Открыл люк, вылез...

Шурочка. Страшно?

Борис. А ты как думаешь? Конечно, страшно! Особенно в первый раз, когда в бой пошли. Сознаюсь тебе, папа, было довольно-таки паршиво. (Смеется.) Во рту пересохло. Язык буквально не поворачивается, заклинился, как коленчатый вал на пережженных подшипниках без смазки. Все время казалось, что сейчас снаряд прямо в танк угодит, и все кончено!

Наталья Семеновна. Ужас какой!

Борис. Потом присмотрелся, вижу, не так уж это страшно, как спервоначалу казалось...

Сергеев. Это верно!

Борис. Главное, держать себя в руках. Это я быстро понял и уже в третьем бою чувствовал себя отлично. Честное слово! Не хвастаюсь!

Сергеев. Да, так всегда бывает! Дальше.

Борис. Ну, вылез я из люка, соскочил к гусенице, осматриваю. За мной Пименов, пулеметчик мой, тоже выскочил. Стали мы гусеницу налаживать. Починили, обратно полезли. Пименов влез уже, я за ним. Поднял я правую ногу, занес ее над люком, и тут меня и стукнуло. Сперва я и не понял, в чем дело. Потом вижу — кровь, и нога стала тяжелеть.

Шурочка. Перевязал?

Борис. Трудно было в танке. Тесно. Тут, пока мы возились, бой кончился, немцы удрали, и мы пришли на базу. Рана пустяковая, только крови потерял немного больше, чем следовало. Потому и пришлось эвакуироваться.

Наталья Семеновна. Родненький мой!

Борис. А как у вас здесь, дома?

Сергеев. Да ничего, в порядке. Кое-что лишнее вывозим, но это на всякий случай. Несколько раз немцы безрезультатно бомбили железнодорожный мост. Станцию и поселок пока не трогают.

Борис. Народ жив и здоров? Волошин, Пыжик... Нина?

Сергеев. Работают по-прежнему, или вернее — лучше прежнего. Шурочка. Нинка про тебя несколько раз спрашивала.

Борис (удовлетворенно). Да?

Шурочка. Интересовалась, пишешь ли ты!

Звонок.

Шурочка. Пойду открою!

Идет в переднюю, открывает дверь. Быстро входит Нина и сразу садится на стул, тут же у двери.

Нина. Что Борис? Говори же!

Шурочка. Успокойся! Рана легкая! В ногу.

Нина (глубоко вздыхает). Верка мне сказала о Борисе. Я так бежала! Запыхалась!

Шурочка. Нинка! Милая! (Целует ее.)