Стратегия семейной жизни. Как реже мыть посуду, чаще заниматься сексом и меньше ссориться

Каким бы непредсказуемым человеком ни был Торольд, супруг Дженни (одной из авторов этой книги), одно она знала точно: он ненавидит, когда ему указывают. Только «попроси» мужа поменять на что-нибудь другое свою «домашнюю» майку, потому что он уже полгода надевает ее каждые выходные, — и тот будет еще полгода щеголять перед тобой в этой своей старой тряпке с улыбающимся цыпленком. Попытайся настоять на том, чтобы он убрал с каминной полки своих 13 маленьких Будд, четыре неопределенных куска дерева и грустную щербатую гориллу из Руанды, — и все, будь уверена, что они простоят там всю твою жизнь. Напомни ему (в который раз), что до «дня икс», когда надо заплатить налоги, осталось трое суток, — и он подаст заявление с просьбой продлить ему срок оплаты.

Когда-то — еще на стадии ухаживаний — Дженни даже нравилась это стремление Торольда к независимости. «Он такой свободомыслящий!» — восхищалась она. Этот парень точно не идет за толпой. Он делает только то, что хочет. Он живет своей жизнью и не зацикливается на каких-то скучных мелочах. У него противоречивый характер, но это качество только добавляет ему яркости. У него был безукоризненно опрятный, ухоженный цветочный сад, в котором он время от времени распивал бутылочку крюшона Pimm’s Cup (Торольд британец), — и в то же самое время в его ванную давно можно было приглашать биологов с микроскопами (потому, что «это же душ, он должен сам собой оставаться чистым!»). Если Дженни подскакивала сразу после ужина и кидалась мыть посуду, полагая, что надо бы сначала избавиться от горки грязных тарелок, а уж потом наслаждаться вином и фильмом Альфреда Хичкока, то у Торольда было совсем иное мнение: сначала следует выпить вино, посмотреть «Ребекку», сходить погулять и почитать последние новости в Сети, а уж потом мыть посуду.

«Не станут же тарелки плакать от того, что я их не сразу помою», — говорил он.

И казался Дженни таким романтиком.

Даже когда они начали жить вместе, у Дженни не было к нему претензий — ей вроде как и не на что было жаловаться. Да, у них был диаметрально противоположный подход к докучливым бытовым мелочам (уборке, платежам, плесени) — ну и что?

«Я встретила человека, который будил меня со словами: “Посмотри, какой рассвет”, который мог неделю жить на часуйме[49] и смешить меня до слез своими шутками, — говорит Дженни. — Меня не особо волновала его неспособность помыть туалет».

А потом они поженились и его завораживающая, не признающая никаких авторитетов самодостаточность обернулась неприятной манерой делать все не так, как сказала Дженни.

А еще чуть позже у них родилась дочь и его завораживающая, не признающая никаких авторитетов самодостаточность превратилась… в общем, стала совсем уж невыносимой. У Дженни и так хватало поводов для волнений: маленький ребенок, недописанная книга о браке, которую надо срочно заканчивать, внезапно ставшая такой тесной квартира и перспектива очень скоро опять выйти на работу, — а тут еще Торольд со своими «повадками». Она чувствовала, как потихоньку звереет. Начала постоянно что-то от него требовать. Причем очень скоро эти ее требования переросли в какое-то бесконечное зудение — вот уж чего-чего, а такого преображения она от себя никак не ожидала: теперь она стала самой настоящей сварливой женой. Торольд, ты не мог бы, пожалуйста, вынести мусор? А тебе не сложно время от времени менять мешок в утилизаторе для подгузников? Или хоть раз в жизни помыть за собой стакан из-под сока? И вообще, как ты можешь просыпаться каждое утро, весь такой бодрый и радостный, и игриво спрашивать меня: «Как спалось?» — ты что, спишь на Плутоне и не слышишь, как я по четыре раза за ночь встаю кормить ребенка? Или ты просто надо мной издеваешься?

Для Торольда «пила» Дженни была не намного приятнее, чем сверло стоматолога. Как такое возможно: еще вчера он во всем ее устраивал, а теперь он не успевает глаза утром разлепить, а уже в чем-то виноват?

«Я видел, что она очень устает, но не понимал, почему надо обрушивать все свое раздражение именно на меня», — вспоминает Торольд.

Он пытался вести себя дипломатично, старался убедить ее в том, что они оба трудятся на равных. Дженни соглашалась, но через минуту снова на него сердилась.

И тогда случилось то, что должно было случиться: Торольд начал отдаляться от нее. Это только больше разозлило Дженни. Но еще и очень огорчило. Потому что в глубине души она ненавидела ту кошмарную Дженни, в которую превращалась.

Проблема: бесконечные придирки