Стратегия Византийской империи

Обычно принято утверждать, что в римской армии той поры силы легионеров, состоявшие из тяжеловооружённой пехоты, инженерных войск и артиллерии, дополнялись примерно таким же числом вспомогательных войск, набиравшихся по большей части из людей, не являвшихся гражданами империи, на её окраинах и даже за её пределами. Они, конечно же, дополняли тактически доминирующую, но медленную и неповоротливую тяжеловооружённую пехоту за счёт различных подразделений пехоты легковооружённой, а также лёгкой и тяжёлой конницы, что прибавляло недостающей легионам оперативной гибкости, подвижности и искусства метания камней и стрельбы из лука. Но если действительно верно, что эти пропорции были примерно равны в римской армии в целом (а убедительных доказательств этому нет), тогда они непременно должны были быть равны в каждой полевой армии, иначе не было бы смысла собирать экспедиционные полевые войска, не предприняв попытки отобрать вспомогательные подразделения, тесно связанные с основными силами и при этом подходящие именно для этой местности и именно для этого врага.

В данном случае Арриан сражался с аланами, пришедшими из степи со своими лошадьми, как ранее гунны и авары (хотя эти народы проделали более долгий путь), но аланы не были вооружены составными луками с обратным изгибом, как и римские вспомогательные подразделения лучников. Кроме того, конные гунны и авары объединяли свои силы с воинами из покорённых ими народов, сражавшихся пешими: гунны – с готами и гепидами, авары – со славянами. В отличие от них аланы, с которыми столкнулся Арриан, были, похоже, исключительно конниками и не располагали никакой пехотой (аланы, сведения о появлении которых в Европе восходят примерно к 400 г., были вытеснены к западу гуннами. Кавказские аланы продолжали жить в средневековом государстве Алания, а их потомки, осетины, до сих пор живут в Грузии и в России).

Этим объясняется высокий процент конных воинов во вспомогательных силах его экспедиционного войска: сначала подразделение конных разведчиков, которое должно было идти впереди основных сил, «отряд разведчиков» (numerus exploratorum), состоявший, возможно, из 300 всадников; затем главный конный контингент, четыре алы по 500 всадников в каждой при полной комплектации[400]; затем следовал особый тип римского вспомогательного подразделения, «когорта с конницей» (cohors equitata), в которой всадники были смешаны с пехотой в составе одного формирования, чтобы обеспечить и патрулирование, и защиту крепостей, а также лёгкая конница и пехота для наступления: три удвоенных по численности (miliaria) подразделения из 240 всадников и 760 пехотинцев при полной комплектации, включая одно подразделение лучников, и пять смешанных подразделений стандартной численностью по 120 всадников и 380 пехотинцев в полном комплекте[401].

Все эти конные и смешанные подразделения сопровождала единственная сугубо пехотная когорта, притом необычная, изначально составленная из римских граждан: I Италийская когорта римских граждан-добровольцев (Cohors I Italica voluntariorum civium Romanorum) в 500 человек при полной комплектации; при общем составе в 4680 человек вспомогательной пехоты в противоположность 3620 всадникам. Если бы все наличные вспомогательные подразделения были полностью укомплектованы (что наименее вероятно в любой армии в любое время), то их общее число должно было бы составить 8300 человек (значительно меньше, чем 10 000 снабжённых надёжным оборонительным вооружением пехотинцев в двух легионах), но, конечно, ещё менее вероятно, что они могли быть полностью укомплектованы: отчасти потому, что базы легионов нельзя было оставить вообще без воинов, учитывая присутствие там их семей, а также и находящихся на лечении и обучающихся новичков, отчасти же потому, что воинам легионов, которые обычно умели читать, писать и считать, всегда приходилось исполнять самые разнообразные поручения в помощь гражданской власти.

Что же касается соотношения всадников и пехотинцев в войске Арриана, то оно составляет один к четырём, если распределить отсутствующих поровну, то есть гораздо меньше, чем в византийских полевых армиях, статистическими сведениями о которых мы располагаем. Больше конницы, чем пехоты, притом конницы элитной, многоцелевой – вот что лучше подходило для менее решительного и более гибкого византийского стиля ведения войны.

Изобрести новый стиль войны – именно такова была цель анонимного сочинения “De rebus bellicis”, «О военном деле», последнего римского руководства по военному делу – ибо Западная империя близилась к своему концу в то время, когда он был написан[402].

Этот памфлет, дошедший до нас в единственном экземпляре с существенно важными иллюстрациями, – не упражнение в ностальгической любви к древностям в манере Вегеция и не литературный экзерсис. Он написан смертельно серьёзно, и его автор действительно боялся за выживание своей цивилизации.