Стратегия захвата

Стрелка «РЕМа» закачалась, направление луча от маяка Перлис здесь изменилось. Теперь луч шел откуда-то снизу. В той стороне виднелся только замшелый сруб заброшенного колодца, но Абасов, не раздумывая ни секунды, повел всю группу вниз. Его наметанный глаз сразу же приметил свежие царапины на бревнах.

Логинов, замыкавший четверку, немного замешкался, рассматривая эти царапины. Он представил себе Перлис, спускавшуюся в этот бездонный, темный колодец. Должно было произойти что-то по-настоящему страшное, если такой человек, как Перлис, вынужден был укрываться в колодце…

Пока Логинов раздумывал над этим, неожиданно налетел порыв ветра и завернул вокруг него тугую, плотную пелену смерча… Никто из спускавшихся не увидел того, что произошло. Когда смерч рассеялся, никого уже не было во дворе. Логинов бесследно исчез…

Перлис очнулась в сырой маленькой камере. Она лежала на охапке гнилой соломы в груде мусора. Тусклый свет лился в зарешеченное окно высоко над ее головой. Пить хотелось еще сильнее. Теперь она знала, что жажда лишь малая часть тех мук, которые определили ей ее палачи. Психологический прессинг — так это называлось в той далекой жизни, которая когда-то имела к ней отношение. Они могут сконструировать специально для нее любую реальность по своему выбору. Их возможности неисчерпаемы. Она вспомнила свой побег и его окончание… С каким злорадством, должно быть, Амутал наблюдал за ее беспомощным барахтаньем внутри лабиринта. Дать надежду, чтобы потом отнять и снова поманить жертву…

Стальная цепь, обхватившая металлическим кольцом ее талию, толстой змеей уходила в стену. Малейшее движение причиняло невыносимую боль. Недалеко от ее лица, может быть, всего в нескольких десятках сантиметров, стоял жбан с прохладной и чистой водой… Она видела эту воду сквозь закрытые веки, ощущала ее вкус на засохших губах. Длина цепи не позволяла дотянуться до жбана… Чтобы не видеть воды, она с трудом повернулась к стене и сдавленно вскрикнула. В метре над ней, распятый на стене, висел высохший человеческий скелет.

Амутал предусмотрел все. Каждое ее движение. Каждую мысль. Перлис словно увидела потемневшее от времени зеркало в стене и гнусную ухмылку своего главного мучителя, так и не показавшегося с момента ее бегства. Зачем? Он наблюдает за ней, оставаясь невидимым, впитывает каждый гран ее мук. Чего он добивается? К сожалению, она знала ответ слишком хорошо… У нее не осталось ничего, кроме гордости, и за это последнее свое достояние она решила бороться до самого конца.

А ведь стоит произнести вслух всего несколько слов: «Прости меня, великий господин, прими лоно мое и душу мою…» Так звучала ритуальная фраза рабыни, которой научили ее в камере пыток. Им не удалось сломить ее волю. Пока не удалось… Но она знала, что передышка будет недолгой, а сил оставалось совсем немного…

Шорох за спиной заставил ее содрогнуться и сжаться в комок, подтянув ноги под самый подбородок. Крысы… Наверное, это именно крысы… Они знают, чего она боится больше всего, они могут читать каждую ее затаенную мысль. Именно поэтому пытки их столь изощренны. Долго ей все равно не выдержать… Тогда зачем? Почему не прекратить мучений? Она представила его наглую ухмылку, его скользкие, нечеловеческие руки, все, что будет потом… И лишь сильнее стиснула зубы.

Шорох за ее спиной повторился… Отчетливые маленькие шажки и шепот, едва различимый шепот, с трудом складывающийся в слова:

— Ты еще живая? Скажи! Не мог оставаться один, я принес, но это не то. Я думал, он носит ключи… Раньше не мог прийти. Ответь! Не надо молчать!

Рывком, не обращая внимания на боль, она села. Напротив нее — серенький комочек меха, большие, круглые, зеленые, вечно голодные глаза, голые длинные уши… Ярута! Как ты попал сюда?!

— Я долго шел! Хозяин велел пригнать крыс, но мы с Прикованным к очагу подмешали сонной травы, и Хозяин заснул. Мы хотим, чтобы ты жила… Я думал, Хозяин носит на шее ключ от цепи, но нашел только это…

Он протягивал ей круглый золотой амулет, тяжелую странную вещь, испещренную неведомыми письменами. Цепь легла ей на руки неожиданным грузом, и странное мертвое тепло потекло от ее пальцев по всему телу. От этого тепла исчезли боль, воспоминания и желания. Все то, за что она боролась с таким отчаянием, вдруг стало глуше, незначительней, второстепенней. Гораздо важнее показалось мертвое золото амулета; его цепь змеей, словно сама собой, скользнула с рук на шею.

Амулет точно ждал этого жеста тысячи лет… Ахнул дьявольский хохот, завертелись стены ее темницы и исчезли, растворяясь в хороводе новых видений.

Логинов с удивлением осмотрелся. Колодец исчез. Он сидел внутри хижины за большим деревянным столом. Напротив него, чавкая и разбрызгивая по столу недоеденные остатки пищи, ракшас заканчивал свой ужин.