Стратегия. Замок Россия

Сталкеры в поисках — их не трогаем, разведчики себя всегда оправдывают. Однако это тоже боевая единица, причем очень слаженная. Вот и все наши силовые возможности, с учетом того что во взводах нет огнестрельного оружия — одни ножики, хоть зарежься. Поэтому я пригласил армейцев к себе на 12.00 сидеть в гостиной для оперативного принятия решений. С этой же целью решил оружием во время сеансов заниматься в последнюю очередь, так как именно в этом разделе уже есть и маячат очередные непонятки и ограничения. Вот и сидели они, ждали. Но тут начался интенсивный радиообмен по первым находкам сталкеров, все засуетились, и я их выгнал к чертям собачьим, чтобы сосредоточиться на заявках: их поступило с избытком.

Позже все службы замка уже привыкли к моим ножницам, в первый же раз постарались высказать мне все, что они думают о сатрапе-дилетанте. Я улыбался, но поступал жестоко, экономя на всем, что считал недостойным маленькой тележки Смотрящих. Например, сразу зарезал медикам стойки для капельниц.

— Есть кузнец, есть слесарь, подобные заявки направляйте им — пусть ваяют. Ну и что, что не наладил? Вот и пинайте главного инженера, пусть налаживает производство.

С кузнецом вообще пришлось повозиться. Вечером, помню, ввалились ко мне Бероев с Лагутиной и главный инженер, шлепнулись на стулья, сами красные, злые. Это они так с кузнецом пообщались. Здоровенный бородач заявился к ним и в безупречно грубой форме, по-кузнецовски так, потребовал, чтобы ему «не морочили голову всякой хренью», а разрешили с женой постоянно жить прямо в кузне — работы навалом, заказов по горло, все и всё требуют.

— Ну и что? Я вам тут зачем нужен? — недовольно спросил у визитеров. — Или вы имеете что-то против его жены? Сифилис у нее, что ли?

— Жена у него та еще особа. Она сама кузнец, и еще неизвестно, кто там главнее, так что против нее особо не попрешь, — просветила меня Лагутина.

А проблема была в том, что сама кузня находится за периметром, вне стен замка. То самое хозяйство к северу от нас, что мы ошибочно приняли за полевой складишок с дефицитной техникой.

— Зона вокруг замка пока не открыта, свободный выход запрещен. Как они там будут жить? Сожрут — они и пискнуть не смогут, — решительно рубил Бероев. — Оружия у меня для него просто нет, сами знаете! И отдельной охраны у меня для них нет!

— Значит, зону пора открывать, — невозмутимо сказал я. — Давно пора. Судя по тому, что вы мне про эту семейку рассказали, их так просто не сожрешь. Строение крепкое, мини-крепость, внутри кипит огневое дело, грохот и искры, — да никто их не сожрет, не надо ничего с охраной мудрить, сами охраняться будут. А вот нам пора бы уже выбираться из тенет и резко, повторяюсь — резко! — расширять селитебную территорию.

Я подошел к тумбочке и достал «наган», оставленный для себя:

— Бери и отдай ему. Потом еще подкинем гладкого и рацию. Отработай взаимодействие со стеной, и сегодня же кузня должна заработать чуть ли не круглосуточно. Сегодня же, все слышали!

— А вам что останется? — ошалел капитан от такого подарка. «Как это можно жить без оружия?» — читалось в его глазах.

— А у меня вот, ПМ есть трофейный. И то… Это же личное оружие. Для решения личных проблем — жену застрелить, ее любовника, свою любовницу, самому застрелиться. Все, идите работать. Я вот только что зарезал в заявке товарища Зенгер стойки для капельниц и завтра ей непременно сообщу, что вы держите бедного кузнеца за фалды и не даете ему эти стойки сковать. Последствия представляете.

Вылетели они от меня еще более красные и злые. Так и обустраивались.

Итак, в день второй по новому календарю, когда ко мне пришло дополнительное понимание происходящего, я отпустил своих джигитов на стрелковый минимум и начал сеанс в одиночестве, споро шлепая по отработанному списку.

Провиант: опять мука, дрожжи, опять сливочное масло, сублиматы. Сок детям. Кефир им же. Сухофрукты, рыбий жир, сухая колбаса, сплошные калории. Специи, витамины растворимые. Пармезан родной, то есть из самой что ни на есть Пармы. Жир животный, так… оливкового масла мне марку поменяли… ну, им виднее. Крупы. Баранина алтайская мороженая — много. И так далее, далее, далее.

Одежда: белье женское, прежде всего. И остальное по розовому списку. С женщинами не ссорился даже Гитлер. Трансивер по заявке радиста, провода; это хорошо, что его инструментарий легок. От медиков целый медмаркет.