Страж

Я скользнул пальцами в узкую щель между ее ягодицами и страстно усадил ее на себя. Анна по-поросячьи взвизгнула.

Внезапно устрашившись чего-то, я потянулся ощупать ее лицо, ее уши, углы ее губ, колючий ежик ее волос — только чтобы убедиться в том, что это моя Анна.

Она начала скачку, сначала медленную, едва заметную, поднимаясь и опускаясь надо мной во тьме.

Она нашла нужный ритм, он стал теперь постоянным, мы положили руки друг другу на плечи.

Но нечто ворочалось у меня в мозгу, вращалось и билось в такт хлопкам друг о друга наших шевелящихся тел.

Я почувствовал головокружение — тьма сгущалась, кружилась, вертелась на оси моего члена. Мы неслись теперь с единой, все нарастающей скоростью.

Затем я нечто расслышал — этот звук пробивался сквозь стены — лязг и щелканье металла о металл.

Этот звук доносился сверху. И тут же я вспомнил о сейфе, о кристалле — кто-то пытался проникнуть в мансарду с крыши!

— Послушай, — зашептал я. — Послушай, Анна! — Я обхватил ее за плечи и прижал к себе, не давая заговорить.

— А в чем дело?

— Шум! Ты слышишь?

— Нет, ничего не слышу.

— Но он такой громкий. Ты должна его слышать. И вроде бы он доносится с крыши. Слышишь этот скрежет? Вот!

— Ерунда, — она вернулась к прерванному занятию. — Не обращай внимания.

Но я не мог последовать ее настоянию. Все, кроме этого шума, потеряло малейший смысл. Анна попыталась закрыть мне рот своими губами. Ее мокрый язык заскребся возле моих ушей. Я перевернул ее и очутился сверху.

— Что ты делаешь? — простонала она.

Но я потерял к ней всякий интерес. И почувствовал, как поник в ее теле.

— Очень жаль, Анна, но ничего не получится. Мне надо идти.

— Идти куда?

Потянувшись к выключателю, я зажег свет. Мы посмотрели друг на друга, еще ослепленные после пребывания во тьме. Я начал выкарабкиваться из постели.

— Теперь я слышу, — прошептала она, прижавшись ко мне. — Это просто какая-нибудь ржавая петля. Или та дверь у портика. Ты же знаешь, ее всегда открывает ветром.

— Да, так оно и есть! Даже наверняка! — Мне хотелось говорить как можно увереннее: пугать ее было незачем. — Но нельзя же лежать тут и ночь напролет слушать этот скрип. От этого рехнуться можно. Я скоро вернусь.

— Не ходи, Мартин.

— Я скоро вернусь. Прямо сейчас, обещаю.

Я натянул джинсы и пуловер и прошел в ванную. Сейчас уже ничего не было слышно. Все в доме было тихо. Возможно, Анна не ошиблась и это действительно хлопала дверь. Хотя я был убежден в том, что шум доносился с крыши. Может, телеантенна? Но сперва и звуков-то никаких не доносилось, а только нечто сосущее у меня в мозгу. Я почувствовал, как полумесяц своими рогами ворочается во тьме.

Внезапно я понял, что это за шум, и поневоле расхохотался.

Не зажигая нигде света, я прошел в нижний холл и проверил контрольную панель сигнализации. Красная лампочка горела, что означало, что вся система функционирует. Любой взломщик, если он захочет проникнуть в дом с крыши или из какой угодно точки, потревожит сигнализацию, и зажгутся лампы над входом, и завоет сирена, которая, поднимет на ноги весь городок.

Но, разумеется, стопроцентной гарантии не дает никакая система.

У входа в мансарду я остановился и прислушался. Ветер утих. Шум с крыши тоже вроде бы стал потише, но это был тот же самый непрерывный скрежещущий звук, сопровождающийся тихим поскрипыванием вроде того, когда ведут мелом по грифельной доске. У меня застучали зубы.

Во тьме было не так-то просто найти нужный ключ. И все же я нашел его, отпер дверь и, стараясь двигаться как можно тише, прошел в мансарду.

Здесь все тоже было вроде бы в полном порядке. Я проверил сначала сейф, а потом полез на купол.

Поднявшись на самый верх лесенки, ведущей на крышу, я остановился у окна и вгляделся в ночную тьму. На небе не было ни луны, ни звезд. В дальнем конце мне удалось рассмотреть слабо поблескивающие рога флюгера. Он вращался на ветру, как радар, но сейчас уже почти беззвучно. Лязг прекратился. Возможно, его просто нужно смазать, хотя не исключено, что с ним и впрямь что-то не в порядке: то ли нарушена балансировка самого полумесяца или же вышло из строя расположенное под ним компасное приспособление.

Нечто заставляло флюгер дрожать, порой просто ходить ходуном и не позволяло стрелке оставаться зафиксированной строго по направлению ветра: она почему-то виляла. Необходимо с утра вызвать мастера, чтобы он его починил. А пока я могу только снять его с оси.

Потянувшись к окну, чтобы открыть его, я увидел возле задвижки магнитные контакты и вспомнил — как раз вовремя, — что сигнализация по-прежнему включена. Мне предстояло спуститься и отключить ее на контрольном табло.

Я полез по лесенке вниз.

Поскольку опасности вроде бы больше не было, я включил настольную лампу и, закатав ворот свитера, сел выкурить сигарету у стола, за которым обычно работал. Я взглянул на часы: без десяти двенадцать. Я решил подождать и посмотреть, что случится, когда опять разыграется ветер, — не исправится ли механизм флюгера сам по себе. Мне не больно-то хотелось лезть на крышу.