Страж

Слегка подтянувшись на лапках, Тоби выглянул из расщелины. Все его тело ныло от напряжения. Если немного опуститься и податься назад, то можно отдохнуть, но так он не сможет наблюдать за волком с пенной пастью. Он поймал пару мышей, хотя был слишком напуган, чтобы проголодаться. Наблюдая за расхаживающим вдоль стены Старым Кагсом, он весь трясся от страха. Медвежонку даже казалось, что у него сейчас выпадет весь мех. На самом деле он начал линять, только заметил это, когда в пещеру залетел ветерок и меховые клочки закружились в небольшом вихре у него перед глазами. Тоби осмотрел себя и вздохнул от изумления. Маленький хвостик был совершенно голым с просвечивающей розовой кожей. Сначала он ужаснулся, увидев этот нелепый обрубок, будто прилепленный к его попке куском липкой еловой смолы, а потом его охватила ярость. Тут его сознание странным образом раздвоилось. Одна часть оставалась малышом, отчаянно скучавшим по матери, а другая часть становилась настоящим медведем, говорившим: «Ты должен вырасти. Вырасти! Не плачь, а лучше подумай!» Маленький медвежонок перед его мысленным взором соглашался с этим медведем и, попрощавшись, уходил.

Тоби снова высунул мордочку из расщелины и посмотрел на Старого Кагса, который что-то бормотал себе под нос. «Здесь только я и Старый Кагс, – сказал себе медвежонок и тут же решительно поправился: – Нет, не просто я и Старый Кагс. Я, Старый Кагс и страх». Страх тоже был полноправным членом их маленькой компании. Страх был живым, со своим сердцебиением. В этой каменной темнице теснились три живых существа, и одно из них должно было умереть. Тоби решил убить страх.

Первым делом нужно было прислушаться к бормотанию Старого Кагса и понять, о чем он говорит. Из всего потока слов Тоби удалось понять только что-то про имена. Может, еще чуточку высунуться?

Медвежонок почти вышел из расщелины, впервые после того как в нее залез. Земляной пол пересекал холодный луч луны, отчего воздух казался еще более морозным. Розовый хвостик медвежонка продрог, и от мыслей об этом хвостике Тоби приходил в еще большую ярость.

Старый Кагс посмотрел на него безумным взглядом. Тоби в волнении задержал дыхание, но волк не бросился ему навстречу.

– Скажи имя, – произнес он только почти неразборчиво.

– Я уже говорил.

– Они произнесли два имени. – Кагс раскачивал голову из стороны в сторону, глаза его вращались, из пасти вытекал ручеек пенистой слюны. – Мне нужно имя.

«Если ему так уж нужно знать мое имя, я ни за что не скажу», – подумал Тоби. Это будет его преимуществом в борьбе.

– Нет у меня имени.

В глазах волка отразилось удивление. Он лег на землю и прикрыл морду лапами.

Тоби только что вонзил первый коготь в шкуру страха.

Глава двадцатая Нарушение правил

– Откуда ты узнал? Кто рассказал тебе о нависшей войне и о похищении медвежонка?

Финбар почти кипел от возбуждения, но Фаолан понял, что известие о похищении медвежонка не стало для него новостью.

– Ходят слухи. Я слышал, как об этом говорили между собой совы.

– Совам об этом ничего не известно.

Это было верно, но Фаолан не хотел признаваться, что о похищении и об угрозе войны ему рассказал неудачливый серый охотник, из-за которого он не объявил тревогу, как следовало бы. К тому же Артур не был настоящим серым охотником, он скорее походил на неопытного хвастливого юнца. Но если бы волки узнали, что Фаолан разговаривал с серым охотником, да еще не подал тревоги, то ему грозило бы исключение из Стражи.

Фаолан также не сообщил, что ему известно, где могут держать медвежонка. Если бы волк с пенной пастью укусил кого-нибудь из стражей, болезнь бы мгновенно распространилась по всему Кольцу как лесной пожар. Чем меньше волков отправятся к Яме, тем лучше. Фаолан намеревался сказать, что собирается просто пойти к медведям, без упоминания плана спасения медвежонка, который они разработали с Эдме. Но он не понимал, как завести речь о предполагаемых переговорах.

Чтобы предотвратить войну, он пошел бы на все что угодно. Ему противна была даже сама мысль о том, чтобы сражаться с представителями вида, к которому принадлежала Гром-Сердце. Это все равно, что воевать с самим собой. «Я скорее умру, нежели допущу, чтобы пролилась хотя бы капля их крови».

К фенго подошел Джаспер, темно-бурый волк, второй по старшинству после вождя Стражи. Одна задняя нога доставала только до половины остальных и заканчивалась не лапой, а обрубком с торчавшими во все стороны когтями. Он всегда говорил медленно, словно взвешивая каждое слово.

– Молодой… волк… это совет старейшин по поводу войны. С чего ты взял, что тебе следует находиться здесь? Сколько ты здесь пробыл… – он задрал морду вверх, подсчитывая дни, – одну луну, не более двух… и ты считаешь, что тебе дозволено прерывать старших? Чем ты можешь помочь в этой ситуации?

Фаолана охватывало отчаяние. Он уже был готов рассказать им про Яму, но тут вперед шагнула Эдме, посмотрев своим единственным глазом прямо на Джаспера.

– Я была членом клана МакХитов, вождь. Я знаю, куда они отвели медвежонка.

В пещере повисла тишина.