Страж Кодекса. Книга IX

Тёмный Дар проклюнулся в полной мере и сформировался, чем и была вызвана такая реакция. Добавилось ещё то, что Шереметьев начал лютые тренировки для участия в будущем турнире, а также закрывал Разломы, как угорелый. Сила его росла, причём, судя по тому, что я видел, он в разы опаснее той же Мелиссы. В чём конкретно выражается этот дар хрен его знает, но он очень мощный. Семя раскинуло свой всходы на все энергетические каналы Шереметьева, входя с его организмом в некий симбиоз. Предположу, что этому способствовало и большое количество энергии Разломов, которые тот с недавних пор начал закрывать в одиночку. Семя получило питание, росло, ветвилось, а затем бахнуло и откат стал таким сильным, что парень чуть не отъехал в мир иной. Не поспеши Кристина ко мне, опоздай хотя бы минут на десять, то всё. Мне же удалось локализовать прожорливый Дар и душевным чеполахом намекнуть, что своего хозяина жрать не стоит. К чему это приведёт — неизвестно, но теперь Шереметьеву придётся постоянно ходить в Разломы, иначе он сдохнет из-за недостатка энергии. Дар выжмет из него все соки. Вот и получается, что парень стал в разы сильнее, но будет жить Разломами. Я уже прикинул, как это момент можно решить, но… Нужно дождаться, когда он очнётся. Сейчас ему нужен покой, сон и полноценный отдых. А ещё жратва, как проснётся.

Просвещать Кристину в проблему её избранника я не стал. Незачем тревожить её нежный душевный покой. Ограничился нормами, которые в этом мире приняты. Банальное истощение энергетических каналов. Так бывает, плюс Шереметьев постоянно тренировался, а значит отмазка прокатит. Морозов, конечно, мне не поверит, когда проведёт обследование, но с ним я как-нибудь вопрос решу. А дальше… Нам с Владимиром нужно будет обсудить всё предметно. Если он и дальше хочет добиваться сердца моей сестры, то ему придётся принять мои условия. Иначе я приложу все силы, но на их союзе поставлю жирную точку, не взирая на то, что поссорюсь с Крис очень сильно. Ради её же безопасности.

— В общем, я понял, — подвёл я итог нашего разговора, видя, как сестра ерзает на кресле и уже готова бежать к своему благоверному. — Можешь идти.

Убегать сразу же она не стала. Подошла ко мне и обняла со спины, уткнувшись лицом в макушку.

— Спасибо, братик…

Дверь гостиной закрылась, я остался один и вздохнул. Да уж, мало было проблем, так ещё и эта подвалила.

Последующие часа два я был занят тем, что встретил Морозова, который провёл осмотр и успел переговорить с сестрой. На её объяснения он нахмурился, а потом бросил на меня взгляд и, увидев кивок, всё понял. Конечно же целитель его уровня сразу же догадался, что дело вовсе не в истощении. Будь иначе и я бы засомневался в его компетенции, но Павел Алексеевич не подвёл.

— Дим, так что же произошло с Владимиром? — спросил он, когда мы покинули гостевую комнату, где осталась Крис. — Его родители спросят и мне нужно будет что-то им сказать.

— Этим я займусь сам, Павел Алексеевич, — ответил я, но по нахмуренным бровям понял, что такой ответ его не устроил. Хм, ладно, в знак отношений поясню. — Если кратко, то у Владимира открылся второй дар.

— Да, я заметил изменения, — кивнул Морозов. — Сильный Дар. Даже очень сильный. Но он какой-то…

— Неправильный, — подсказал ему.

— Верно, — бросил на меня косой взгляд Павел Алексеевич. — Обычно дар не ветвиться вокруг энергетических каналов, но этот облюбовал всю структуру юноши. Я такое впервые вижу… Как я понимаю, ты что-то знаешь, но это информация секретна, так?

— Именно.

— Тайны рода? — поинтересовался он, чтобы сразу понять границы.

— Да, но раз дело коснулось Шереметьева, а вы его осмотрели, то поясню. Это редкий случай. Очень редкий. Не скажу, что жизни Владимира ничего не угрожает, но я постараюсь ему помочь.

— Верю, — вновь кивнул Морозов. Мы к тому моменту уже подошли к его машине. — Если чета Шереметьевых всё же обратиться ко мне, что им сказать?

— Думаю, когда я с ними переговорю, вопросов не будет. Но… В общем, напирайте на неизвестность дара и физическое состояние пациента. Ваша зона ответственности выполнена, к вам не будет претензий.

Смешно, конечно, будет, если Шереметьевы эту претензию вообще выкатят. Где они и где Морозовы? Но всё же Павел Алексеевич целитель, а это не только статус, но и ответственность и ещё куча «И».

Проводив Морозова, я не успел зайти в дом, как к воротам подъехал целый кортеж машин. С гербами Шереметьевых и вооружённой охраной. Двери представительского авто распахнулись и ко мне выбежала перепуганная и взволнованная мать Владимира. Её и мужчину, что появился следом, я помнил. Приезжали как-то ко мне в Царицын, чтобы урегулировать вопрос забытой вражды и отношений своего сына с моей сестрой.

— Здравствуйте, Ксения Альбертовна, — кивнул я подбежавшей женщине и спешившего за ней мужчине. — Александр Викторович.

— Дмитрий Борисович, — стараясь держать самообладание, что давалось с трудом, заговорила Ксения. — Что с нашим сыном? Прошу, скажите, что с ним всё хорошо!

Я улыбнулся. Успокаивающе и располагающе, чем немного сбавил напряжение.