Страж могил

Попятились люди, не выдержав натиска. Сперва лишь на шаг отступили. И уже не могли остановиться. Все быстрей и быстрей покатились назад, теряя бойцов, но еще держа строй, еще кое-как отбивая атаки нежити, сопротивляясь, надеясь на подмогу…

Но помощь не пришла.

Запертые в осажденных башнях гарнизоны и отряды бойцов, сражающиеся на крепостных стенах, могли лишь обреченно следить, как по темной аллее катится к зеленым могилами вязкая масса, похожая на поток черной загустевшей крови…

38

— Почему? — Гиз смотрел на Нелти. Он не мог поверить в ее предательство и потому лихорадочно искал хоть какую-то причину, оправдывающую поступок сестры. — Почему ты сделала это? Почему?!

— Больно… — Страж поморщился, осматривая свою рану, осторожно касаясь ее кончиками пальцев. Откашлявшись, прохрипевшись, он поднял голову, спросил недоуменно, обращаясь к собирательнице: — Но зачем? Ты же знаешь, что меня нельзя убить.

— Что происходит? — Гиз только сейчас заметил, что ни на лезвии тесака, ни на пропоротой рубахе Стража нет крови.

— Просто я хотел, чтобы ты испытал боль, — сказал ухмыляющийся Огерт, встав рядом с Нелти. Некромант не опирался на костыли, он крепко держался на ногах. — Я думал, что это сделает тебя более человечным… — Голос Огерта переменился, но Гиз уже не раз слышал эти интонации.

И теперь он знал, кому принадлежит чужой голос.

— Кхутул — это Огерт?

— Не совсем так, — покачал головой Страж, прикрывая ладонью рану.

— Расскажи ему, старик, — велел Огерт-Кхутул, и Нелти кивнула. — Пусть охотник Гиз узнает все, прежде чем подчинится мне.

— Да-да… — Страж, поколебавшись, присел, положил руки на столешницу, сцепил пальцы. — Я расскажу. Я знаю, что вы меня сейчас слышите… Так вот… Я выяснил, как выглядит Кхутул, но узнал также, что это не единственный его облик. Иногда он появлялся в виде слепой, но все видящей женщины, которую сопровождала большая кошка.

— Нелти? — Гиз глянул на собирательницу и опустил меч, чувствуя страшное опустошающее разочарование.

— Да, охотник, — сказал Огерт, хмыкнув. — Я не только твой брат, но и сестра тоже.

— Да, — подтвердил Страж. — Умирающий Кхутул разделил свое сознание, разорвал свою душу и перенес их в несколько тел. Помнишь, как это случилось? Он посмотрел в глаза маленькой девочке, и она ослепла. Он коснулся ноги мальчика, и он охромел. Ты ведь должен знать три главных охотничьих правила: не смотреть, не касаться и не говорить. Вы нарушили их. Если бы это был обычный мертвяк, то, наверное, ничего страшного не произошло бы. Но вы столкнулись с самим Кхутулом. И он схватил Огерта за ногу, передав ему часть себя. А потом заглянул в самую душу Нелти, оставив там свой отпечаток. И…

— И заговорил со мной, — прошептал Гиз. — А я ответил.

«….Кхутул. Запомните это имя…»

Словно жидкий пламень ожег все нутро. И что-то тяжелое надавило на грудь, сжало горло, не давая вздохнуть

Гиз схватился за шею, царапнул кожу скрюченными пальцами, сорвал тонкий кожаный шнурок амулета.

Полегчало.

— Кхутул — во мне?

— Да, — горько сказал Страж. — У Кхутул а есть и третье обличье. Очень редко он представал перед своими соратниками в виде воина со светящимся мечом. В теле охотника на мертвяков.

— А разве ты не помнишь, брат? — издевательски спросил Огерт. — Неужели и у тебя случались провалы в памяти? Ну конечно же! Так напрягись, припомни все свои сны и видения. Может, некоторые из них были очень яркими? Такими яркими и неприятными, что ты тут же заставлял себя забыть о них. Или это я заставлял тебя? Как думаешь?..

Огерт уже ничего не говорил, рот его был закрыт, губы не шевелились. Но Гиз слышал каждое слово:

— Ты думал, что мотаешься по миру бесцельно? Наугад ищешь нежить? А ведь это я вел тебя туда, где ты был нужен! Мне нужен!..

Гиз слышал себя. Свой чужой голос.

— Уймись, Кхутул, — сурово потребовал Страж. — Дай мне поговорить с ними.

— Говори. Они же тебя слышат, ты сам сказал это.

— Дай им возможность отвечать. —Нет.

— Ты же понимаешь, что я могу тебя убить.

— Только вместе с ними.

— И я пойду на это.

— Тогда почему ты медлил?

— Сперва я хотел привести их сюда. Я не мог расправиться с тобой, пока ты находился вне Кладбища. Ты бы опять ускользнул, нашел бы новые тела. Но здесь ты в ловушке. Земля Кладбища впитает твою душу, едва только я освобожу ее.

— Так вот для чего ты позвал их! Чтобы убить! А знаешь почему я позволил им прийти сюда?

— Ты хотел снова меня увидеть.

— Да.

— Ты хотел быть рядом со своей армией.

— Да. Но не это главное. Я здесь, чтобы предъявить тебе ультиматум.

— У тебя нет власти надо мной.

— Но я могу топтать твои цветы!

— Я остановлю тебя.

— Но ты не сможешь остановить целую армию. Они будут вытаптывать здесь все, пока ты не согласишься прислуживать мне.

— Не боишься растоптать себя?

— Я пойду на этот риск. Меня же трое.

— Твое войско не сможет сюда прорваться.

— Ты уверен? Неужели еще ничего не чувствуешь?

— А ты? Ты ничего не чувствуешь?

— Торжество!