Страж морского принца-2. Избранная морского принца

   Слова не шли на язык, хотелось и вправду закричать, дернуться, не позволить даже коснуться себя! Только не это! Не так! Не с ним! И Джиад держалась из последних сил, уговаривая себя, что Алестару не легче. Точно не легче. А то и похуже в чем-то. Виноватому и осознавшему вину по-настоящему всегда хуже, чем правому. Потому что его боль не смягчает осознание правоты. А еще Алестару хуже, потому что принудить Джиад он не может и не хочет, а уговорить по доброй воле — даже не надеется.

   — Я это сделаю, — услышала она свой голос будто со стороны. — У нас ведь нет выбора, верно? И… я вам верю. Просто дайте мне… успокоиться. Я… сейчас. Можно я побуду одна?

   — Да… — сказал Алестар хрипло. — Конечно. Я возьму Жи и погуляю с ним. Вернусь… через пару часов.

   — Нет, — сказала Джиад, с усилием отрывая пальцы от решетки. — Через пару часов будет только хуже. Через час. И захватите тинкалы, что ли. Погорячее и послаще. Если ее можно пить перед этой дрянью.

   «Вина бы, — подумалось ей. — Пару кувшинов крепкого, чтоб оглушить себя, как ударом по голове. Да в Бездну! Я пережила это все с жестоким ублюдком. Перетерплю как-нибудь напоследок с тем, кто не хочет сделать мне больно. Сейчас меня мучает не Алестар, а моя собственная память. Ну так вот — в Бездну. Страх, у тебя нет надо мной власти. Я твоя хозяйка, а не ты — мой!»

ГЛАВА 20. Замыкая круг

К тому моменту, как Алестар вернулся, Джиад уже почти успокоилась. И даже смогла мрачно оценить забавность происходящего: сам король морского народа выгуливает ее зверюшку и плавает за выпивкой. Расскажи кому на суше — ведь не поверят. И уж точно не поймут. Джиад и сама не понимала многого, но знала точно: Торвальду никогда бы просто в голову не пришло даже предложить подобное. Он-то всегда знал, как вести себя по-королевски. Умел принимать восхищение и любовь, сиять отраженным светом, сберегая собственные силы… А впрочем, меньше всего Джиад сейчас хотела думать о Торвальде.

   Алестар с немалым трудом запихнул в клетку весело огрызающегося Жи и вернулся к столику, на котором оставил кувшинчики с тинкалой. Без всякой нужды переставил их ближе к постели, потрогал мерцающий сосуд с эликсиром, снова взялся за тинкалу. И все это — старательно не глядя на Джиад. Его коса, туго заплетенная с утра, растрепалась, и длинные рыжие пряди норовили расплестись — иреназе где-то потерял кольцо-заколку.

   — Пей, пока горячее, — сказал он, по-прежнему не оборачиваясь к Джиад. — Только закуски я не принес… Послать за ней?

   — Не надо.

   Джиад взяла ближайший кувшинчик, уже привычно поддела кончиком языка пленку на горлышке, прижала губы к еще теплому глиняному краю. Тинкала и вправду была горячей. А еще сладкой и пряной — как раз такой, как хотелось. Похожую варила Санлия…

   Алестар тоже взял свою порцию, покрутил в пальцах. Поставил на стол, но через полминуты схватил снова и сжал в ладонях с отчаянием утопающего, цепляющегося за брошенную веревку. Наверное, надо было что-то ему сказать, но Джиад молчала, цедя горячую жидкость, обволакивающую нёбо почти приторной сладостью. Говорить не хотелось. Голова была пустой, а тело — вялым, расслабленным. Все-таки почти час успокаивающих сутр…

   Она покосилась на сосуд с эликсиром, больше напоминающим не жидкость, а светящийся туман.

   — Как его пить? — спросила вслух, чтобы нарушить вязкую тишину.

   — Как тинкалу, только вдвоем, — тихо ответил Алестар, продолжая мучить свой кувшинчик. — Тебе не холодно? Может, пустить сюда воды потеплее?

   — Уже не холодно, — сказала Джиад, почти не соврав, допила тинкалу и с сожалением отставила пустую посудинку, будто песочные часы, отмерившие нужный срок. — Давайте, что ли… Чего тянуть?

   — Ты… точно позволяешь?

   Алестар был бледен, словно не его последние дни без конца поили снадобьями для восстановления крови.

   — Да давайте уже! — выдохнула Джиад, стараясь не сорваться снова то ли в страх, то ли в злость из с таким трудом обретенного зыбкого спокойствия. — Что мне делать? Раздеваться?

   Она взялась за край туники, потом подумала, что верх как раз снимать совсем не обязательно. Дернула завязку штанов и чуть ли не впервые в жизни лишь сильнее затянула ее. Нечаянно, конечно. Едва не рассмеялась, но смех вышел бы хуже слез — только это и остановило.

   — Подожди, — тихо сказал Алестар. — Подожди немного.

   Подплыв к стене, он подкрутил что-то в основании самого большого шара с туаррой, и тот погас, оставив комнату в полумраке. Джиад, никогда не стеснявшаяся собственного тела, вдруг задышала легче.

   — Я сам, хорошо? Позволь мне…

   Вернувшись к кровати, Алестар не стал пристраиваться рядом, а, напротив, остался у Джиад в ногах. Взял ее босую ступню и принялся медленно поглаживать от пальцев к щиколотке.

   — Не надо…

   Джиад дернулась, однако ее держали хоть и мягко, но крепко.

   — Надо, — так же тихо ответил иреназе. — Ты же как занесенная острога… Вот-вот сорвешься. Позволь мне, пожалуйста. Ложись на подушку…