Страж неидеального мира

— И еще проблема в том, что вы упертые, как паровоз. Ну ничего, перевоспитаем. Впредь, Витя, трать доброту на меня. Еще на свою страну, друзей… И постарайся этой доброты дарить столько, чтобы на врагов ее не оставалось.

[1] Иностранец (яп.)

Глава 3

— Послушайте, Мейер, вы сами-то понимаете, что разыгрывать психа — идиотская затея?

Андреас сжался в углу камеры, обхватив себя руками. От былой хамоватости не осталось и следа. Затравленный взгляд впился в лицо Афонова. Внешне парень был в полном порядке, но что ж с того? Резиновой палкой нетрудно забить человека до смерти так, что он будет выглядеть как огурчик.

Афонов и сам не знал, зачем он добился от Такаги разрешения на визит. Вот хоть ты тресни, не нравилось ему, когда с людьми поступают таким образом. Хотя, из песни слова не выкинешь, в подвалах охранки в Петербурге тоже много чего с людьми делают.

— Понимаю. — Мрачно ответил парень, смерив Александра безнадежным взглядом.

— Так какого черта?.. — Растерялся штабс-капитан. Мейер совсем не походил на психа. Вернее, на сумасшедшего-то он и впрямь смахивал, а вот на прикидывающегося таковым — нет.

— У меня нет ответов, которые бы вас устроили. — Обреченно пробормотал немец.

— Лично меня вполне устроит правда. — Заверил Афонов. Несколько часов назад хамоватый американец вызывал зуд в кулаках. Сейчас же, жалкий и скорчившийся — лишь горькое сочувствие.

— Правда в том, что я потерял самообладание. — Буркнул Мейер, уткнувшись взглядом в пол. — Нужно было наплевать на этих ублюдков и уматывать.

Сомнительный комплимент, видимо, предназначался Ванееву и Накано.

— Да чем они вам так насолили?!

— Я вам уже ответил. Я не соврал, — криво усмехнулся Андреас, поежившись. Лицо парня исказила гримаса. Видимо, движение причинило ему немалую боль. Как бы подчиненные Такаги не перестарались…

— Ну и как прикажете это понимать? — Надо бы поговорить с японцем. Пусть что ли, с арестантом поговорит давешний врач, «экзаменовавший» найденышей. В конце концов, если двое по непонятной причине потеряли память, третий вполне мог поехать крышей.

— Послушайте, как вас там… — В направленном на Афонова сером взгляде неожиданно появилась безумная надежда, — Наверное, у меня есть кое-какие доказательства.

— Доказательства чего? Причастности Ванеева к депортации немцев? — Скептически уточнил штабс-капитан.

— Да нет… То есть, да, но не в этом дело. Я говорю о том, что мир должен быть совсем другим. Все это какое-то безумие. — Мейер на глазах терял остатки вменяемости.

— Ну и что за доказательства? — без особого энтузиазма поинтересовался Афонов.

— Перед покушением я перенервничал, — Андреас облизал губы, — и оставил сумку. На скамейке, около церкви. Послушайте, в Японии вроде не принято подбирать чужие вещи, может, она еще там, или в каком-нибудь бюро находок… Пожалуйста, посмотрите!

— И что такого в этой сумке? — Афонов подобрался, будто перед прыжком. Вряд ли немец таскал с собой что-то, действительно заслуживающее внимания. Но чем черт не шутит? Материальный предмет всяко лучше рассуждений о виновности в делах давно минувших дней.

— Там айпад. Ну, компьютер. Планшет. Пароль — семь семерок. Просто посмотрите на него, на его содержимое. Это… Честное слово, это легче увидеть, чем объяснить. — Парня трясло, словно припадочного. Ничего не скажешь, обработали его некисло.

— Чтож, договорились. Я скажу инспектору, чтобы к вам пока не применяли… форсированных методов.

Некоторое время Афонов бродил по ярко освещенным улочкам. Несмотря на поздний час, народу кругом было в избытке. Какой бы дружественной страной ни была Япония, она оставалась подчеркнуто чужой и непонятной. Узкоглазые лица и мерный шум постепенно начинали наводить тоску. Вот бы оказаться где-нибудь на проспекте Александра Невского в родном Кенигсберге, и чтобы семья рядом, жена, дочери… Старшей скоро семь лет, а отец не устает шататься по командировкам. Не жизнь, а сплошной вояж, хоть увольняйся.

Мягкий колокольный звон выдернул из приятного забытья. Ага, вот и место, на котором когда-то погиб цесаревич Николай. Здесь, как ни странно, было совершенно безлюдно.

Валявшуюся на скамейке сумку Афонов обнаружил без труда. Повезло. Конечно, Япония, как, впрочем, и Россия — не то место, где бесхозную вещь прикарманит какой-нибудь пройдоха, но вот чрезмерно сознательных граждан хватает и там, и здесь. Пойди побегай по бюро находок. Они, небось, уже давным-давно закрыты.

Сердце радостно стукнуло в предвкушении: на свет божий оказался извлечен планшетный компьютер. Мягко говоря, не редкость… Если, конечно, не обращать внимания на значок производителя. Афонов готов был поклясться, что ни разу в жизни не видел странноватого логотипа: неведомый художник изваял на обратной стороне надкушенное яблоко. Бывает же у людей больная фантазия… А вот полицейским, которые проворонили забытую сумку, недурно бы устроить выволочку. Тоже мне, сыщики.