Страж ночи

Немного постояв, Кавалли снова отправился на розыски девушки. Воздух, казалось, сам вливался в легкие. Из низин поднимался туман. Нежный, прохладный, свежий, он обострял все ощущения.

Увидев Лауру в саду, Сандро ничуть не удивился. Она лежала на траве под яблоней, подложив руку под голову. Одета девушка была как крестьянка: в белую блузку и простую юбку. Волосы рассыпались по траве.

Ковер из лепестков, мерцающих в неярком вечернем свете, придавал живой картине, представшей перед глазами Сандро, оттенок таинственности. Лаура, казалось, соткана из света и тени: каскад черных волос, нежные веки, густые темные ресницы, розовые лепестки чувственных губ…

Сандро было страшно сознаться в своих чувствах и позволить красоте этой девушки и цветущего сада проникнуть в самое сердце, ведь это означало бы признать, что он сгорает от желания и его неудержимо влечет к Лауре Банделло. Юности нетрудно отыскать в красоте радость, для человека же немолодого в ней только боль — от сознания тщетности своих устремлений, Девушка шевельнулась и вздохнула во сне. Она просыпалась, и Сандро видел, как под почти прозрачными веками движутся зрачки. Боже мой! Где же Тициан? Пожалуй, только он способен запечатлеть для вечности этот ускользающий в мгновениях дивный образ.

— Лаура…

Она открыла глаза, на губах заиграла мечтательная улыбка.

— Это вы, мой господин?

Девушка села и повернула голову в сторону заходящего солнца.

Сандро бегло бросил взгляд на закат… и застыл от восторга, не в силах оторваться от необычного зрелища: наливающееся малиновыми отблесками солнце медлительно погружалось в пышно взбитую розовую пену облаков.

— О, кажется, я проспала весь день!

Лаура потянулась.

Сандро полагал, что сейчас она встанет, однако девушка не торопилась вставать, и он почувствовал легкий укол нетерпения.

— Пожалуйста, не вставайте! — решил он воззвать к воспитанности гостьи, проявившей невежливость.

— А я и не думала вставать!

— Вот как? Что ж, тогда, пожалуй, сяду и я.

Нехотя Сандро опустился на траву. «Выглядит, наверное, смешно и нелепо! — думал он. — Я, как какой-то самовлюбленный патриций, словно позирую для портрета на буколистическом фоне, впав в старческую сентиментальность! Надо быстрее заговорить, пока Лаура не заметила, что творится со мной».

— Неудивительно, что вы целый день проспали! Столько дней провести взаперти в мастерской! — заметил Сандро.

— Вы правы: должно быть, поэтому я и проспала целый день.

Красавица одним движением откинула волосы на спину, предоставив собеседнику возможность полюбоваться нежным изгибом шеи, затем взяла кувшин, стоящий рядом, и сделала несколько глубоких глотков.

Сандро зачарованно наблюдал за каждым движением девушки, глядя, как бьется голубая жилка на тонкой шее.

Напившись, Лаура по-крестьянски вытерла рот рукавом.

— Сидр, — пояснила она. — Из бочек вашего погреба. Не желаете ли?

Сандро кивнул и, взяв кувшин из рук девушки, приложился к нему, с восторгом думая о том, что несколько мгновений назад край кувшина касался ее губ. Прохладный сладкий сидр хорошо утолял жажду.

Он поставил кувшин на траву и поднял глаза на Лауру.

— Что вы думаете о моих картинах? — спросила девушка.

Сандро осторожно кашлянул.

— Я не знаток искусства.

— Я и не жду от вас мнения знатока, просто мне было бы любопытно знать, что вы думаете и чувствуете, когда смотрите на мои картины.

— Все они… полны тревоги.

Между бровями девушки пролегла морщинка.

— Мне тоже так кажется.

— Тогда зачем же вы их написали?

— Ах, мой господин, изображать лесных нимф и вазы с фруктами мне не хотелось.

— В ваших картинах отсутствуют мелкие детали, обычно тщательно выписанные известными мастерами.

— Знаю…

Художница, словно обидевшись, слегка оттопырила нижнюю губу и поднесла к ней палец.

— Я сама это поняла, когда писала картины. Но мне хотелось передать… не знаю… впечатления, чувства… Тщательно выписанные детали могли бы рассеять внимание зрителя.

— Тогда вы преуспели.

— Разве? — она склонила голову набок. — И какие же чувства посетили вас, когда вы увидели мои картины? Что вы ощутили?

Сандро захотелось ослабить ворот рубашки.

— Юность… страсть… насилие…

Лаура заложила за ухо упавшую на лицо прядь волос.

— Возможно, эти картины не дадут мне поступить в Академию!

— Или же, наоборот, вас признают великим мастером.

В глазах девушки полыхал восторг:

— Вы это серьезно?

— Да.

— Так, значит, картины вам все-таки понравились?

— Я ведь уже не раз говорил вам, — голос Стража Ночи звучал слегка настороженно, — что никогда не лгу.

Лаура помолчала, опустив голову и бросив на него взгляд исподлобья, затем с грустью в голосе произнесла:

— Мне очень жаль, что вы рассердились… из-за быка.

Сандро захлестнула прежняя обида.

— Правда? — с иронией спросил он.

Лаура вскинула голову:

— Я тоже не лгу.

Как же ей не нравилась эта холодность в его взгляде!

Девушке искренне было жаль, что господину Кавалли не понравился изображенный ею бык, хотя она подозревала, и не без основания, что бык приглянулся ему, но не понравилась надпись, сделанная под картиной.